Микроавтобус и автомобиль столкнулись в ЛНР, погибли семь человек
Лондон стремится передать архипелаг Чагос Маврикию до инаугурации Трампа — The Times
Константин Ремчуков. Западные дипломаты в России в ожидании перемен
Константин Ремчуков. Си Цзиньпин назвал внутренние разногласия в КПК неизбежными; импорт из РФ в Китай в ноябре упал на 7,4%
США — недружественная страна, чьи ракеты бьют по России, отметил Песков
Силы ПВО уничтожили три украинских беспилотника над Крымом
Явка с повинной и чистосердечное признание депутата Затулина
10 лет проекта «Живой голос Победы»
Ватикан делает западное христианство антизападным
Может ли Трамп отметить День Победы с Путиным
Почему папа Франциск проигнорировал открытие собора Парижской Богоматери
Президент России Владимир Путин поздравил Константина Ремчукова с 70-летием
Элита Ирана близка к решению "ядерной" дилеммы
ВСУ готовят новое наступление на Россию
Завтра не пей
Александр Ципко. Вера в разум и высокое назначение человека
Усота, хвостота и когтота
Пять книг недели
Сбер наградил премиями двигателей российской науки
Больше энергии, чище Байкал: компания Эн+ назвала достижения уходящего года
Росатом запустил переработку опасных отходов
"Голос флейты" выражает время
Фэнтези, мистика – и опять девяностые
В шахматном мире появился самый юный в истории чемпион мира
11.10.2007
Ну для чего мы все это пишем? Честное слово, занятие настолько избыточное в целом ряде отношений, что, право, стыдно иной раз становится. Изо дня в день, с той или иной степенью регулярности описывать то, что с тобой происходит. Притом, разумеется, так, чтобы никто другой не прочитал – неловко ведь! Описывать и складывать.
Что делает текст дневником? Ответ на этот вопрос не так очевиден, как может показаться. Того, например, что текст пишется каждый день или вообще сколько-нибудь регулярно, недостаточно. Его можно вообще хоть раз в год писать. Если текст о самом себе – это еще тоже не все.
Сравнение женского дневника – как и женской литературной продукции вообще – с будуарным зеркалом было хоть и язвительной, да банальностью уже в первой половине XIX века. С тех пор было пересмотрено необозримое количество стереотипов – а этот, похоже, и ныне там. «Женское» – в нашей ориентированной на мужчин культуре – по умолчанию «поверхностное», то есть, разумеется, второсортное.
23.08.2007
Нет ничего более придуманного, чем так называемая реальность. Человеческой реальности это касается, кажется, особенно. Она просто напрашивается на то, чтобы быть придуманной. Провоцирует на это. Она для этого прямо-таки создана.
Визуальная антропология – наука истолкования человека через зрительные образы – еще совсем молода. Настолько, что – как, по крайней мере, утверждают редакторы книги – даже наукой (пока?) не согласна себя считать: скорее переходной областью «на стыке медиа и власти, между антропологией (наукой) и кинематографом (искусством)».
«Деньги, – сообщает нам Глузман, – несоотносимая тема. Их трудно с чем-нибудь сравнить. Они имеют характер Абсолюта». А потому привычными средствами с их пониманием не справиться. Экономистам суждено потерпеть в этом неудачу (экономический облик денег – в конечном счете лишь производная от истинной их сущности).
