Фото Reuters
Опрос Киевского международного института социологии (КМИС) показал, что большинство украинцев по-прежнему выступают против территориальных уступок, однако 32% готовы отказаться от территорий для завершения конфликта с Россией. Когда конфликт начинался, готовых уступить было намного меньше – 8–10%. К концу 2023 года их стало уже 19%, в феврале 2024 года – 26%, с мая этот показатель держится на уровне 32%.
Разумеется, любому соцопросу можно противопоставить другое исследование, в котором акценты расставят иначе, а результаты будут отличаться. Да и на данные, полученные КМИС, можно смотреть по-разному. Например, можно подчеркивать, что большинство по-прежнему ни к каким уступкам не готово, и это важнее, чем рост популярности «партии компромисса». Сами уступки – тоже предмет дискуссии. Здесь требуется уточнение. Согласны ли 32% с российскими требованиями? О каких территориях они готовы вести речь? Или же опрошенные говорят «готовы» без конкретики, потому что просто устали от реалий вооруженного конфликта и хотят, чтобы он поскорее закончился?
Как бы то ни было, опрос фиксирует естественный и предсказуемый процесс. Граждане Украины вне зависимости от политических взглядов привыкли жить нормальной жизнью. Ее нет уже больше двух лет. Перспективы туманны. Ухудшения реальны. В зоне вооруженного столкновения событий, которые как-то меняли бы картину в пользу Киева, не происходит. При этом конфликт напрямую касается или может коснуться очень многих украинских семей. Попытки избежать мобилизации – понятны и показательны. Несложно предсказать, что при актуальном положении дел доля тех, кто готов к уступкам, может расти и в 2025 году.
Важно отметить, что в Украине функционирует парламент, действуют политические партии, но в условиях военного положения не проходят выборы. Это означает, в частности, что выявленную социологами группу сторонников территориальных уступок сейчас сложно рассматривать как электоральный ресурс. Непонятно, как обернулось бы дело на гипотетических выборах. Нормальный политический процесс предполагает открытые мнения, конфликтные позиции. Но сложно оценить, насколько мощно и эффективно давила бы на голосующих граждан официальная точка зрения, скорее всего не предполагающая никаких уступок.
Впрочем, украинские власти едва ли сами в силах оценить эффективность своего дискурса. В условиях, когда на политическом рынке сложно продать какие-либо успехи, отложенный электоральный процесс с его естественной конкурентной средой на руку властям. Что, если кто-то на прямых выборах смог бы разыграть карту скорого завершения конфликта, воспользовался бы усталостью граждан? Что, если 32% превратились бы в 50%?
Говорить о выборах, впрочем, можно только теоретически. Сейчас соцопросы, посвященные территориальным уступкам, способны воздействовать разве что на поведение самой власти. Она может реагировать по-разному. Например, запретить измерять температуру инакомыслия, чтобы не раскачивать общество. Или же, напротив, посчитать, что общество и так уже серьезно раскачано, попробовать поймать эту волну, смягчить свою позицию, подготовиться к рестарту нормального политического процесса.
Киевской власти сложно понять, что может произойти сейчас, если она пойдет на компромисс и откажется от территориальных претензий. Социология без полноценного и постоянного политического процесса – это зачастую вопросы без ответов. Потому что неясно, насколько стабильны выделяемые группы мнений, у кого из них больший потенциал, можно ли как-то воздействовать на 32% или лучше подчиниться их воле, поверить в их рост. Реальность, впрочем, может заставить выбрать путь без оглядки на социологию.
Олег Никифоров 
Константин Ремчуков