КАРТ-БЛАНШ. Украинский кризис глазами немецкого менеджера

Фото Reuters

Что на самом деле сказал самый влиятельный менеджер Германии, глава федерального Союза германской промышленности Ульрих Грилло в своей статье в ведущей экономической и финансовой газете Handelsblatt? Возможно, если бы не занимаемое им место в бизнес-иерархии и не выбранный им рупор для доведения мнения о самой острой проблеме современности, его мнение осталось бы позицией пусть крупного предпринимателя, но лишь одного из многих.

Материал Грилло опубликован под многозначительным заголовком «Правильно реагировать на Россию». Текст не оставляет сомнений в том, что президент крупнейшего «крышевого» объединения немецкого бизнеса (в него входят практически все фирмы Германии) пытался дать ответ на текущие события и наметить пути решения кризиса в отношениях между Россией и Германией.

Немецкая пресса, в том числе и на русском языке, сконцентрировала внимание читателей на критике, которой Грилло подверг Россию. А российские СМИ – на экономических трудностях, с которыми сталкиваются и столкнутся немецкие фирмы, торгующие с Россией. Действительно, в статье Грилло имеется и то и другое. Он отметил, что в Германии есть два подхода. Один требует взвешенности в решении возникших проблем, другой же – безоговорочного наказания России за нарушение международного права.

Грилло и руководимый им союз занимают, по его словам, однозначно позицию осуждения поведения России в, как он выразился, «украинском конфликте, связанным с проблемой отделения». Его явно раздражает путь, выбранный Россией (как он считает) уже несколько лет тому назад, который, по его мнению, ведет к авторитаризму. Он полагает тем не менее, что контакты и экономическое взаимопроникновение и в дальнейшем будет играть важную роль в урегулировании «ледяного периода в отношениях между Россией и ЕС».

Важным представляется мне следующее предложение, на которое немецкие комментаторы статьи Грилло предпочли не обратить внимания. Глава федерального союза германской промышленности говорит о том, что эти контакты не должны быть запрещены, если речь идет о поиске действенного рычага воздействия на Россию. Он предполагает, что как раз взаимное экономическое переплетение и дает возможность побудить Москву к дискуссии относительно правильности пути в XXI век.

Конечно, в конце статьи Грилло признает негативное воздействие санкций на немецкую экономику и призывает от имени своего объединения «правительство Германии ответственно подходить к применению экономических методов давления». Анализ статьи позволяет также сделать вывод, что поверхностный подход к этому важнейшему заявлению, определяющему во многом будущее российско-немецких экономических отношений, чреват ошибочными выводами. Реакция немецких СМИ это только подтверждает.

Я не думаю, что господин Грилло неискренен в своей позиции. Скорее всего, как и многие западные политики, он исходит из сиюминутной ситуации, а потому не анализирует глубоко и обстоятельно внутриполитический расклад сил в России. А он не столь однозначен, как это кажется Грилло.

Что касается отношений России и Европы, в том числе России и Германии, то они носят более долгосрочный характер, чем об этом говорится в статье Грилло. Главным моментом в этих отношениях в последние нескольких десятков лет являлось объединение Германии. Всем понятно, что оно стало возможным лишь благодаря Москве. Тогдашние кремлевские политики исходили из возможности глобального изменения в мире благодаря политической доброй воле. Но получилось так, что, по сути дела, добрая воля была проявлена только с одной стороны.

Ключом к пониманию этого является НАТО, который в Москве всегда рассматривался как средство военно-политического давления, если не военной угрозы. Михаил Горбачев и многие другие кремлевские политики того периода утверждали, что объединение Германии обусловливалось нерасширением НАТО на Восток. Сейчас западные политики это обстоятельство отрицают, ссылаясь на отсутствие соответствующих документов.

Немногие знают, что современные российские политики неоднократно тестировали своих западных коллег на предмет НАТО и ЕвроПРО. Так, корреспондент Business Week Стив Левайн в своей книге «Лабиринт Путина: шпионы, убийства и темное сердце новой России» сообщает (перевод – «Инопресса»), что к началу 2000 года, когда НАТО уверенными темпами расширялось, Путин встретился с президентом Биллом Клинтоном, госсекретарем Мадлен Олбрайт, советником по национальной безопасности Сэмюелем Бергером и задал им вопрос: как бы Запад отреагировал, если бы Россия выразила желание вступить в НАТО? Путин видел во вступлении в НАТО двойную выгоду: Россия бы сильнее сблизилась с Западом и, что для Москвы более важно, получила бы возможность изнутри «реформировать» эту организацию времен холодной войны. Как отмечается в книге, в ответ Клинтон дипломатично послал Путина «куда подальше».

Суть происходящего сейчас связана с тем, что в XXI век мир вступил в обстановке острых конфронтаций и противоречий, характерных скорее для начала XX века накануне Первой мировой войны. И это не только Ближний Восток, но и прежде всего югославский кризис и распад СССР со всеми возникшими на его территории вооруженными конфликтами.

Украинский кризис в этом свете представляется не изолированным явлением, как предполагают Грилло и другие немецкие политики, а логическим следствием всех предыдущих конфликтов на территории бывшего СССР, в разрешении которых Запад оказался, по разным причинам, недееспособным. Этим и объясняется нынешняя позиция Москвы в украинском вопросе. Это позиция защиты своих интересов. Конечно, она по-разному видится различными силами в российском обществе. И поэтому хотелось бы, чтобы господин Грилло оказал бы поддержку московским либералам, а не ястребам.