Константин Саркисов Визит министра иностранных дел Японии г-жи Йорико Кавагути, которую вчера принимал Владимир Путин, как и следовало ожидать, не принес сенсаций. И все же визит приятно удивил. После периода заметного охлаждения отношений у японской стороны нашелся план развития на перспективу. Хотя он называется громко "планом действий", при ближайшем рассмотрении это скорее "протокол о намерениях". А по фразам типа "развивать и дальше политический диалог", "работать в направлении заключения мирного договора", "усилить экономическое сотрудничество" удивительно напоминает "углубить" и "активизировать" из резолюций ЦК КПСС к очередному съезду.
Но есть два важных момента, настраивающих на осторожный оптимизм. Первое. Японию явно тревожит ее отставание от США и Европы в развитии отношений с Россией, а это серьезный стимул для Токио, чтобы подтянуться и не выдвигать в качестве условия решение территориального спора. Госпожа Кавагути поэтому в Москве говорила мягко о "по возможности быстром решении территориального вопроса" и вообще на этой проблеме, судя по всему, не заостряла внимания.
Со своей стороны, Россия, призывая к осторожному и взвешенному подходу к территориальному вопросу с учетом деликатности с точки зрения общественного мнения проблемы, подтвердила, что она может быть решена за счет обоюдных шагов навстречу друг другу, то есть подтвердила свою приверженность святой идее компромисса.
Обозначились направления, по которым уже сейчас сотрудничество может принести результаты, - корейская проблема и борьба с международным терроризмом. Особенно первое.
В отношении Северной Кореи есть два подхода - американский и остального мира. Первый - жесткий и идеологизированный. Второй - нацеленный на диалог с нынешним руководством страны. Японский премьер Дзюнъитиро Коидзуми выбрал второй, хотя это было нелегко, учитывая особые отношения с США. Здесь, в Токио, остро понимаешь, насколько болезненна проблема молодых японцев, украденных и вывезенных в 60-80 годы северокорейскими агентами. Несмотря на незначительное число жертв, около пятнадцати (точно никто не знает), для Японии это гуманитарная катастрофа. Сообщения о гибели большинства увезенных и крайне противоречивые данные Пхеньяна в отношении причин стали расшатывать позицию Коидзуми.
Северная Корея, кажется, сделала свой стратегический выбор в пользу реформ, и на этом пути роль России для нее очень важна. Москва, в свою очередь, крайне заинтересована в успехе северокорейских реформ, в частности в проекте транскорейской железной дороги с выходом в Сибирь.
России должно было понравиться известие о том, что на встрече с Ким Чен Иром Коидзуми реанимировал идею 90-х годов. То есть обсуждение корейской проблемы в формате шести: две Кореи, США, Китай, а также Япония и Россия, которых в те годы старательно к диалогу не допускали.
Что касается международного терроризма, то, судя по взрывам в разных точках неспокойного мира, и особенно последнего на Бали, - это всерьез и надолго, и сотрудничества по этим вопросам хватит на всю первую половину этого века.
Но хватит ли всего этого, чтобы реально сдвинуть российско-японские отношения с мертвой точки? Решающей остается сфера экономических отношений. Здесь прорыва пока нет, и на встрече в Москве, к сожалению, не прозвучало, как этого нужно добиваться. Теперь до января состоится визит японского премьера. Он покажет, что можно ожидать в отношениях Москвы и Токио в ближайшее время.
Токио
Дарья Гармоненко