Ампутация хвоста

Примерно так выглядит изобильное однообразие русской литературы...
Любовь Попова. Беспредметная композиция. 1918. Государственный музей-заповедник, Ростовский кремль.

Чем интересны путеводители Льва Данилкина по русской литературе? В первую очередь тем, что это не просто сборники рецензий, а цельные произведения. Эту цельность им придают объемные вводные статьи, в которых дается оригинальный, остроумный, но при этом далеко не поверхностный анализ русской литературы за год. Переходя затем к рецензиям, читатель ищет в них подтверждения заявленных в вводной статье тезисов и некой цементирующей книгу основной мысли.

На этот раз литературный критик обкатывает идею, высказанную американским журналистом Крисом Андерсеном в книге «Длинный хвост». Вот она в изложении Данилкина: если раньше выгодно было продавать только хиты, а торговля разного рода «странными» товарами – нишевыми продуктами – была убыточной, то теперь деньги можно зарабатывать не только на хитах, но и на том, что ранее считалось в коммерческом смысле безнадежным. В вводной статье Данилкин утверждает, что у русской литературы 2008 года был «длинный хвост». А рецензии, включенные в книгу, призваны, по-видимому, доказать «феноменальное разнообразие» современной русской литературы.

Не остановиться на этой мысли я не могу уже потому, что, по моему мнению, дело обстоит прямо противоположным образом. Русская литература похожа на ящерицу с оторванным хвостом. Ящерица эта действительно очень крупная, холеная, откормленная, но вместо хвоста у нее обрубок. А построения Данилкина – это попытка выдать желаемое за действительность. Только этим можно объяснить тот факт, что Данилкин мимоходом не оставляет камня на камне от собственных построений, но даже не замечает этого.

Заявив о существовании у русской литературы 2008 года «длинного хвоста», Данилкин приступает к анализу отобранных произведений и, в частности, пишет: «Ни один из отобранных текстов нельзя назвать по-настоящему авангардным. Даже тексты, интерпретация которых может вызывать у читателя известные затруднения, в сущности, без особых натяжек могут быть отнесены к беллетристике – Шаров, Липскеров, Буркин, например. Выбирая способ повествования, литераторы останавливаются на традиционном проверенном реализме – и не случайно в 2008-м так много было добротных реалистических романов».

Почему в русской литературе практически исчезли авангардные произведения, качественные тексты, написанные в экспериментальных стилистиках? Авангардные произведения и представляют собой типичный «странный», нишевый продукт, имеющий своего ценителя. Если верно предположение о существовании «длинного хвоста», эта ниша должна быть заполнена. Однако это не так.

Данилкин, по-видимому, считает, что это объясняется политической конъюнктурой: «Настойчиво навязываемая сверху рифма – «стабильность»-2008 и поздний брежневский застой – среди прочего означает также отход от радикального «модернизма», от экспериментов с формой». Можно подумать, что авангардные произведения сегодня просто не пишутся. Это ошибочное утверждение. На самом деле они пишутся, и в таком же количестве. Но не издаются. Не издаются не только молодые нераскрученные авторы (уверен, что их предостаточно, просто мы о них не знаем), но и писатели-экспериментаторы, заявившие о себе в 90-е.

Скажу о тех, с кем общался: Егоре Радове, Игоре Яркевиче, Алине Витухновской, Валерии Нарбиковой. Умерший три месяца назад Егор Радов так и не смог найти издателя для своего романа «Уйди-уйди». До этого в 2003 году вышел роман Радова «Суть». Многие, наверное, объясняют многолетнее молчание Радова творческим кризисом. На днях я прочел неопубликованный роман Егора – так вот он не уступает предыдущим. Яркевич два года не может найти издателя для трех готовых книг. Витухновская пять лет не может найти издателя для трех готовых книг (прозы, стихов и эссеистики). Нарбикова 15 лет не может найти российского издателя (за это время несколько ее книг вышло в переводах на Западе).

Эти и многие другие менее известные или совсем неизвестные авторы и представляют собой оторванный хвост русской литературы. Более того, мне кажется, в ампутации этого хвоста Лев Данилкин принял непосредственное участие. Не кто иной, как Данилкин, назвал Радова «дохлой склярией», не кто иной, как Данилкин, писал о «микроскопическом таланте» Яркевича. К сожалению, мне неизвестны статьи Данилкина о произведениях Нарбиковой и Витухновской.

Что же представляет собой внешнее изобилие, о котором говорит Данилкин? Это не «длинный хвост», это результат гиперконкуренции. Не заполнение разных ниш, а перепроизводство внутри отдельно взятой ниши. Писатели, которых с таким восторгом перечисляет Данилкин, с точки зрения ценителя авангарда, неотличимы друг от друга. Между Архангельским, Бояшовым, Быковым, Бушковым, Волосом, Кантором, Липскеровым, Маканиным, Минаевым, Прилепиным, Робски, Садулаевым иже с ними на глубинном уровне нет ни малейшей разницы. И дело не только в форме, но и в содержании. Все эти авторы обыгрывают один и тот же, если воспользоваться термином Лиотара, метанарратив. Примитивный, занудный, приевшийся. То есть сюжеты разные, герои разные, даже техники письма чуть-чуть разные, а метанарратив один и тот же. Альтернативные метанарративы, многочисленные в 90-е годы, когда русская литература действительно виляла «длинным хвостом», а не обрубком, на наших глазах безжалостно вытесняются.

Всего на данный момент вышло три путеводителя Льва Данилкина – по русской литературе 2005 года («Парфянская стрела»), 2006 года («Круговые объезды по кишкам нищего») и 2008 года («Нумерация с хвоста»). Почему в этом списке отсутствует 2007 год? В интервью нашей газете («НГ-EL» от 24.04.08) Лев Данилкин ответил на этот вопрос, что в 2007 году появилось несколько сильных текстов, но они не образовывали единства со множеством рифм, созвучий и лейтмотивов, наподобие «баховской фуги», как в 2005 году, не было среди них и Супертекста, как в 2006 году (имеется в виду «Учебник рисования» Максима Кантора). Что же произошло в 2008 году? Прозвучала «баховская фуга» или появился Супертекст? Как следует из вводной статьи, ни то ни другое.

Что же цементирует очередной путеводитель Данилкина? Ответ напрашивается – антигерой. Захар Прилепин. Самый грандиозный мыльный пузырь «нулевых» годов. Пайщики литературной пирамиды ОАО «Захар Прилепин» будут в ярости. Но это отдельная история.