Эх, Севастополь, Севастополь...

Не любить Севастополь, даже несмотря на его убитый вид, невозможно. Фото автора

Крым, конечно же,  окончательно российская территория. Но первый сюрприз для гостей полуострова: вы, оказывается, в роуминге. И это через два с лишним года после триумфального возвращения в состав России! Однако жителей полуострова, похоже, это не слишком волнует.

«Да вы что? – сказал таксист, везущий мое семейство из Симферополя в Севастополь. – Украину пережили, а уж с Россией как-нибудь справимся».

Не знаю, как весь Крым, а Севастополь с украинских времен (а был я здесь лет 20 назад) мало изменился. По-прежнему убитые дороги, улицы, судя по всему, никто не убирает, дворник с метлой – большая редкость. На каждом шагу реклама: заклеен каждый квадратный сантиметр. Такое впечатление, что попал в провинциальный российский городок начала 90-х. Только тогда билбордов не было, да и слова такого никто не знал.

Кстати, на одном из рекламных щитов с удивлением прочитал, что стоимость посещения, к примеру, местного аквапарка «Зурбаган» для жителей города и Крыма – 500 рублей. (за 2 часа купания), а для остальных граждан РФ – 1000 целковых. Так же и с севастопольским дельфинарием: для местных билет стоит 400 рублей, а для «чужаков» – в два раза больше. То есть среди россиян после воссоединения с Крымом появились более равные. Интересно, куда смотрят антимонопольные службы? И как это расценивать? Как ущемление гражданских прав по месту жительства?

Естественно, по всему полуострову – вдоль тех самых убитых дорог – билборды с Владимиром Владимировичем и его цитаты. О том, какими процветающими должны стать Крым и Севастополь. Больше только портретов бывшего командующего Черноморским флотом адмирала Владимира Комоедова, депутата Госдумы от КПРФ, который на этот раз баллотируется в Госдуму по Севастопольскому одномандатному округу. Как правило, это билборды, где Комоедов изображен с Юрием Лужковым. Ему адмирал предлагает присвоить звание почетного гражданина Севастополя. На одном из плакатов изображены Комоедов в форме, Лужков в кепке, а внизу георгиевская ленточка и написано: «Этот день мы приближали, как могли!» То есть воссоединение России с Крымом приравнено к победе в Великой Отечественной войне.

Правда, если к Лужкову горожане до сих пор испытывают теплые чувства (бывший столичный градоначальник немало сделал для Севастополя), то к адмиралам почтения нет. Недавно покинувший пост губернатора Севастополя адмирал Сергей Меняйло не вызывает у жителей города положительных эмоций. «Все профукал, ничего для города не сделал, – возмущался в разговоре со мной один из горожан. – А ведь столько денег Россия выделила! Просто тут же появились специалисты по распилу бюджета. И все... Вся надежда на нового губернатора. Все-таки вроде как экономист».

Впрочем, Севастополь по-прежнему остается Городом русских моряков. Столько памятников флотоводцам, как в Севастополе, надо полагать, нет ни в одном городе мира. Корнилову, Лазареву, Сенявину... Но главный, конечно же, Нахимову. Естественно, на одноименной площади. К слову, не знаю, как сейчас, а в советские времена разбитные девахи, выходящие замуж, в день свадьбы возлагали цветы к памятнику Нахимову (а в руке у адмирала свиток) и говорили: «Павел Степанович, вычеркни меня из списка – я замуж вышла». А моряков здесь любят. Порадовало объявление в одном из кафе: «Военный моряк? Скидка 10%».

И юмор здесь специфический – военно-морской. На Графской пристани в каждом ларьке продаются футболки. Разнообразие поражает, патриотизм, мягко говоря, зашкаливает. Вот, к примеру, футболка с портретом вождя всех народов: «Наше дело правое, Севастополь будет российским». Или Владимир Путин, Сергей Лавров и Рамзан Кадыров – все в камуфляже, бронежилетах и в краповых беретах: «Неудержимые. Команда вежливых». И хит сезона – улыбающийся премьер Дмитрий Медведев со своим великолепным «Денег нет. Но вы держитесь! Всего доброго, хорошего настроения, здоровья».

Или вот реклама у входа в один из продуктовых магазинов: «Молочко. Маслице. Хлебушек. Сырок. Колбаска. Крупы. Сочок. Водичка». До сих пор в недоумении: за что крупы-то обидели? Нет ответа...

Примечательно, что за две недели прогулок по Севастополю не встретил ни одного военного патруля, да и людей в погонах на улицах мало. А в конце 70-х, когда проходил практику на большом противолодочном корабле «Красный Кавказ», в увольнении рука постоянно была у козырька фуражки – приходилось каждую секунду честь отдавать. 

Почему крупы обидели, не подобрав уменьшительно-ласкательное слово, – загадка.

Но на флоте, похоже, ничего не изменилось. За что я нашу РККА (Рабоче-Крестьянскую Красную Армию) особенно уважаю. Раз уж оказался в Севастополе, решил сделать селфи на фоне гауптвахты, куда залетел курсантом в 1977-м. Только щелкнул, как выскочил какой-то хмырь (метр с кепкой) в пехотной форме, непонятно какого звания (теперь в наших Вооруженных силах знаки различия то ли на предплечье, то ли на заднице – не разберешь) и закричал, что арестует меня за съемку режимного (читай – секретного) объекта. Заставил стереть фото. В связи с этим так и хочется спросить нашего министра обороны: уважаемый Сергей Кужугетович, с каких пор губа стала секретным объектом? Тем более что на вывеске даже номер в/ч не указан...

Но раз уж зашел разговор о флоте, нельзя не вспомнить, что до «крымской весны» в Севастополе базировались и Военно-морские силы Украины (ВМСУ). Как-то в Балкалаву вез меня таксист, тоже в прошлом капитан 2 ранга, но служивший в этих самых ВМСУ. В каком-то там подразделении аварийно-спасательных сил и средств. «Я ушел в запас, – говорит, – когда в рамках совместных с Североатлантическим альянсом учений прочитал инструкцию НАТО о том, кого нужно спасать в первую очередь в случае ЧП в море. Оказывается, в первую очередь мы должны были оказать помощь тонущим офицерам НАТО, потом военнослужащим альянса нижнего звена, а уже потом – всем остальным. То есть тем, кто числится в ВМСУ, моим сослуживцам. Ну не хрень ли? И я решил, что хватит мне нервы расчесывать, и тут же уволился».

После чего таксист рассказал такой анекдот: «Подводный флот Украины пополнился двумя новыми боевыми единицами. Вчера ночью в Балаклавской бухте от старости затонули два судна: буксир «Опанас Шпак» и топливозаправщик «Осэлэдэць».

И все же Севастополь прекрасен. Мало в России городов с таким колоритом, с таким своеобразием. К примеру, в автобусы-маршрутки (их здесь называют топиками) здесь входят через заднюю дверь, а расплачиваются с водителем при выходе из передней. Цена проезда – божеская, всего 15 рублей. Хотя еще пару месяцев назад тариф был ниже – 12 рубликов. Причем обязательно нужно назвать остановку, иначе можно проехать мимо. Для гостей города, как я убедился на личном опыте, это большая проблема.

Тем более что хочется все посмотреть. И Инкерман, где расположен в пещерах Свято-Климентовский монастырь, и вырубленный в 50-х годах прошлого века в скале в Балаклаве комплекс для ремонта и укрытия подводных лодок (там  их «заряжали» ядерными торпедами и минами), хотя Черное море считалось свободным от атомного оружия. И, конечно же, Херсонес, где, если верить нынешним российским властям, и начались «духовные истоки разнородной, но монолитной русской нации». В общем, что-то там о скрепах...

Не знаю, как там насчет скреп, но два десятка лет назад я спокойно здесь купался. А тут не успел окунуться в воду, как появился полицейский патруль. Слава богу, руки не крутили, все очень вежливо, но из воды пришлось выйти. И не мне одному. Спрашиваю полицейских: «А почему купаться-то нельзя? Потому что тут заповедник или потому, что Владимирский собор неподалеку?» «Не знаем, – отвечают. – Минкульт запретил». Надо полагать, Минкульту виднее, где купаться можно, а где нельзя.

Даже спорить не стал. Потому что, как верно подметил один из севастопольских таксистов, «у нас каждый суслик – агроном».