Наконец-то на подиуме

Зритель «Дождя», откликнувшийся на креативную акцию (автор статьи Вера Цветкова)...

Не исключено, что, родись я на четверть века позже, пошла бы в модели, а не в писаки. Параметры выдались тютелька в тютельку – 90/60/90 при росте 177. Но в 80-х подиумов в Союзе не существовало, и параметры мои пропали втуне. О чем в нынешние времена, когда красота (параметры) стала капиталом, я жалела громогласно и неоднократно (последний раз, помнится, пожалела при Василии Аксенове, попивая привезенное им из его Биаррица бордо. Василий Павлович насупился и замолчал, а я поняла, что мои акции в его глазах сильно упали. С тех пор к теме не возвращалась).

Пару недель назад прогрессивный канал «Дождь» устраивал презентацию нового сезона для рекламодателей. Будучи телекритиком, с «Дождем» я дружу, на их съемки и акции хожу, собиралась пойти и в этот раз. Вдруг звонок: «А может, ты не просто придешь к нам, а поучаствуешь?» Ребята креативные, они придумали презентацию в демонстрационном зале ГУМа, где помимо лекции американца Адама Гартнера о рекламе запланировали модное дефиле с показом коллекции BOSCO DI CILIEGI. Моделями предлагалось стать: а) ведущим «Дождя»; б) избранным зрителям «Дождя». Меня, понятно, звали во вторую категорию. «А что надо делать?» – «Сходить на примерку в ГУМ и прислать короткий текстик о себе, который, пока ты будешь рассекать по подиуму, зачитает Ксения Собчак».

Первым делом я кинулась измерять себя. Оба-на! Грудь – 96 (выросла, что ли, после родов?..), талия, позорище, – 70, бедра – тоже 96... Вторым делом написала текст: «Вера Цветкова, обозреватель «Независимой газеты», телекритик. Дважды сходила замуж, вырастила сына. Несмотря на средние доходы (меня предупредили, что этот вопрос должен быть оговорен), всегда выбирает лучшее (написала было – «как Скотт Фитцжеральд, любит все красивое и дорогое», но пожалела Собчак, которой придется это выговаривать), в том числе канал «Дождь». Это единственное место, где она в состоянии воспринимать политику». После чего потрюхала в ГУМ, в названный мне бутик. Застала там картинку почти пасторальную – две девушки, одна из которых оказалась стилистом, ответственным за показ, хлопотали вокруг представительного мужчины – сорочки, галстуки, туфли... Неплохая компания, поняла я, – и не очень большой выбор тряпок. Мне предложили костюм со вставками из меха – увольте, люблю животных. «Золотое» платье – фу, какая безвкусица (в итоге его надела Юлия Бардовских, совершенно в нем потерявшись). Вот это пальтишко сложно-аристократического кроя вроде бы ничего, но какого черта его расшили стеклярусом и бисером? И почему все вещи в приглушенно-темных тонах? «Слушайте, я понимаю, что в жизни вы не наденете этот наряд, но вы же на показе будете «вешалкой», в образе! – увещевала меня стилист. – Вот попробуйте этот свитерок, он светленький». Я попробовала, но восторга не испытала: «Вообще-то такой самовяз мы носили в бедные советские годы...» – «А вы на ценник посмотрите». Я посмотрела. Потрясение. Меня-таки уболтали на «золотую» юбку (ладно, свитер длинный, переживу) и туфли с 15-сантиметровой шпилькой (выше 10 сантиметров я доселе не поднималась. Но вот что значит дорогая обувь – мой 40-й размер казался не только крошечно-игрушечным на вид, но и оказался очень удобным на ноге).

...и зритель, на нее не откликнувшийся, а потому представленный портретом (премьер Дмитрий Медведев). Фото предоставлены пресс-службой канала «Дождь»

Показ назначен был на восемь вечера, явиться на макияж и прическу было велено к четырем. Я пришла – и очень удивилась количеству обслуживающего персонала: такое впечатление, что позвали по гримеру, парикмахеру и костюмеру на рыло; персонал в большинстве своем скучал. Уже знакомая мне стилист сказала что-то моей гримерше, и через 40 минут я ахнула – блин, опять, поди, образ! Накрашена я была не как мне лучше, а черт его знает как. Малиновой помадой интенсивности «вырви глаз» наведено «сердечко» на губах. На веки положены красные и белые тени, превратившие и так небольшие глаза в японский стандарт. Идентично поступили с прической – стилист видела всех дам с хвостиком на одну сторону (правда, Бордовских удалось отстоять распущенные волосы). К которому она рвалась привязать до кучи накладной длинный хвост – и попривязывала другим, моего оттенка не оказалось в наличии, и я осталась с куцым своим.

До показа оставалось часа два. Режиссер быстренько порепетировал с нами на подиуме («Выходите, считаете до четырех. Идете по «языку» вперед до конца, считаете до восьми, разворачиваетесь и возвращаетесь по правой кромке назад – там уже стоит следующий, разминаетесь с ним». Обувь для репетиции удалось выпросить, остальное пообещали выдать за полчаса до показа (но и этого оказалось много, потому что как только нас полностью одели – садиться запретили категорически) и отпустили на фуршет. Вот там уже замелькали знакомые люди и лица – руководитель «Дождя» Наталья Синдеева, телеведущий Павел Лобков, продюсер Алексей Боков. Поляну накрыли богато, однако малиновое «сердечко» следовало беречь. Я двинула искать, где бы покурить на просторах ГУМа, и наткнулась на очаровательную Алену Долецкую, с которой давно мечтала сделать интервью, о чем незамедлительно ей сообщила (согласие было получено, что видно по подшапке этого номера).

Наконец нас переодели («Ничего не делайте, просто стойте, костюмер сам все сделает, натянет и застегнет. Дайте я вам надену туфли») и выстроили возле сцены, предупредив, что сперва идет «эшелон» зрителей, потом – «эшелон» ведущих. По задумке устроителей, первой шла самая юная зрительница «Дождя», 15-летняя Маша Юргенс, я же шла вслед за Маратом Гельманом, замыкая зрительский ряд. Когда мы с ним «расходились» (обменявшись улыбками, как приказал режиссер), картина, думаю, была уморительная – Гельман мужчина не высокий, а прибавить к моим 177 сантиметрам 15 сантиметров шпильки... Пат и Паташон. Тарапунька и Штепсель. Ургант и Цекало.

…В полной эйфории – под музыку и голос сидящей на авансцене и зачитывающей «показания» Ксюши Собчак – продефилировала я до конца «языка», но положенных восьми секунд там не простояла. Услышав фразу, которой не писала («...любимая передача – «Собчак живьем»), повернулась к Ксюше, нарушив рисунок стояния. И, кажется, даже гаркнула: «Истинная правда, но откуда вы узнали?»

Со сцены было приказано не расходиться, а «накопляться». Мне лично чрезвычайно приятно было «накопляться» рядом с замечательными девушками Долецкой, Собчак и Синдеевой. Которая выпорхнула вперед, сказала что-то задорное; из нашей толпы тоже кто-то чего-то доброе ответил, поздравил и проч. Всё, можно раздеваться! Надвигалась вторая серия фуршета. Я успела сказать Ксюше, убегавшей на прямой эфир «Эха» (и записавшей с утра интервью с американским послом), какая она молодчина и суперинтервьюер. Видели бы считающие Собчак зазнайкой, светской львицей и я не знаю кем еще, с какой детской радостью и признательностью она выслушивала оценку своей работы!

Чем дольше живу, тем больше понимаю – на самом деле все не такое, как кажется. И дорогие вещи. И успешные люди. И подиум.