Родной апокалипсис

Отложим прессу в сторону, обратимся к телевидению. С экрана, что ни день, умно смотрят на нас припудренные интеллигентные дяди и тети. Они рассажены за бесчисленные круглые столы в чистеньких студиях с дизайном приморского шалмана. И, независимо от профессии, с упоением говорят о кризисе - каждый в своей области: в педиатрии и космонавтике, в школьном обучении и высшей школе. И так далее: мол, ученые разбегаются по Принстонам и Сорбоннам, солдаты дезертируют, отцы-командиры торгуют амуницией и подствольными гранатометами, бюджетники давно кормятся со своих огородов, а молодежь спасается как может - садится на иглу, уходит в диггеры и в секты поклонников Толкиена; специальные апокалиптические передачи отведены под искусство - ну, там в Большом театре скандал, в симфоническом оркестре конфуз, Румянцевская библиотека осела и скособочилась, отечественное кино смотрят только сами его создатели - дома на видео, а уж про кризис толстых журналов и даже целых литературных жанров и говорить устали: здесь орудуют все больше тети, и только один дядя всякий месяц вообще закрывает отечественную словесность, такая у него работа. Другие джентльмены седлают других коньков: развал армии, экологический коллапс, глубокий кризис полового воспитания, демографическая катастрофа. Ну и, натурально, воровство чиновников, разгул преступности, коррупция в МВД, профанированная перепись и вымышленные цифры роста дохода на душу населения. Все говорится с азартом, кризисы ярко описываются. И, действительно, впечатлительного человека начинает подташнивать; у него появляется аллергия, возникают фобии, он глотает пригоршнями но-шпу и залпом выпивает бокал пятизвездочного коньяка, который пахнет препаратом для ухода за мебелью... Впрочем, где их сейчас найдешь - впечатлительных.

Между тем единственным критерием кризиса какого-либо организма является маячащий невдалеке летальный исход. Но нет, ораторы в телевизоре упитанны, свежи, тети в симпатичных блузках и эффектном макияже, дяди в тщательно подобранных галстуках и приличных башмаках. Вряд ли, конечно, отечественного производства, что правда, то правда.

В этой склонности смаковать свои беды много нашего русского сладкого мазохизма. Есть и доля суеверной боязни сглазить: скажешь вслух, что жить, мол, можно - тут же станет и совсем нельзя┘ Но когда смотришь на возбужденных людей, наперебой и с подъемом предсказывающих скорый Страшный суд, закрадывается мысль, что эсхатология из психологической потребности стала в наше непростое время, как любят выражаться честные и бесстрашные публицисты, еще и неплохим бизнесом - уж очень бойко идет торговля национальным катастрофизмом.

Заметим, именно национальным. Апокалиптические темы интернационального характера нас задевают меньше. Ну, скажем, клонирование человека, или торговля людьми, или оживление международного наркотрафика через Россию, или голод в Африке, даже эпидемия СПИДа, - все это кажется нашему человеку далеким и пресноватым, отчасти как бы даже надуманным. Тем более что такого рода общечеловеческие проблемы естественно отошли в ведение международных правозащитных организаций и всяких там "Гринписов", представителей которых на наше ТВ особенно и не пускают.

Понятно, когда гонят волну оппозиционные политики: близость апокалипсиса в одной отдельно взятой стране - беспроигрышный предвыборный пиар. Но в том-то и дело, что в подавляющем большинстве случаев нагнетают и пугают специалисты, к политике отношения не имеющие. В известном смысле именно они-то и ответственны за положение дел каждый в своей области.

Нет, так прямолинейно ставить вопрос все-таки нельзя. Что значит - ответственны? Вы вникните в обстоятельства. Опять же - контингент, с которым приходится работать. Даже высшие чины государства нет-нет да обмолвятся с экрана: что это вы так дурно живете, господа хорошие? И нам делается совестно: они там ночи в Кремле не спят, пишут программы, обсуждают, стараются, перемещают кадры, а мы их подводим. Живем так себе, как попало, стыдно руководителям в глаза посмотреть. Трудно им с нами. И специалистам трудно - каждому в своей области.

Так что если мы и слышим неприятные для нас вещи с экрана, то пенять надо на самих себя. Подправим контингент - лучше, конечно, от него вообще избавиться, - и будет еще праздник на нашей улице и на телевидении нашем. Ведь ты прав, приятель, так хочется светлого. Ну, хоть старых песен о главном: мол, ты солнцу и ветру брат, а удача - награда за смелость. Хочется надеяться и верить: участковый придет, позвонит в дверь сантехник и починит рассиропившийся кран; кому надо - прибавят зарплату; водку прекратят разбавлять ацетоном, пиво - водой, и на Марсе будут яблони цвести. Запевай, товарищ!