Над Кавказом сгущается страх

Жители южных регионов страны потеряли надежду на то, что их кто-то защитит.
Фото Reuters

На днях правозащитный центр «Мемориал» опубликовал итоги мониторинга ситуации вокруг мест компактного проживания беженцев из Чечни в Ингушетии. Определенный оптимизм перемежается с глубоким пессимизмом. Оптимизм в том, что масштабных зачисток, которые имели места после рейда боевиков на Ингушетию 22 июня, уже нет. Пессимизм в том, что людей все равно выдавливают: не кнутом, так пряником. В основном, впрочем, используется первый вариант: то свет или воду отключат, то пригрозят, что в случае «выезда потом» не предоставят транспорт для перевозки имущества. В итоге всюду царит страх.

В самой Чечне возвращающиеся сюда беженцы тоже не слишком обласканы властями. Да, людей поселили в пункты временного размещения, но про обещанную компенсацию за утерянные жилье и имущество, которой заманивали, похоже, уже забыли. Скоро уже белые мухи полетят, а число тех, кто так и не получил компенсации, измеряется десятками тысяч. И опять-таки страх. На этот раз попасть под обстрел, нарваться на фугас, оказаться в зоне зачистки. Которую проводят и федеральные силы, и «гвардия» Кадырова. Последнюю вроде бы расформировали, но, как утверждает член комиссии по правам человека при президенте России Светлана Ганнушкина, вернувшаяся на днях из Чечни, «в республике по-прежнему хозяйничает Рамзан Кадыров со своими молодчиками».

Кстати, на прошлой неделе председатель Госсовета Чечни Таус Джабраилов заявил, что решено избрать Лему Хасуева на должность временно исполняющего обязанности уполномоченного по правам человека в республике. Мол, «омбудсменом должен быть человек, имеющий большой опыт работы в юриспруденции и большой жизненный опыт». Насчет юриспруденции никто не спорит: человек из МВД не может быть плохим юристом по определению. И про опыт все правильно: в свое время Хасуев возглавлял бюро специального уполномоченного президента РФ по обеспечению прав и свобод человека в Чечне. А вот что касается правозащитной деятельности... «Хасуев – хороший исполнитель, – говорит Светлана Ганнушкина. – Когда его шефом был Владимир Каламанов, он чем-то занимался. А когда появился на посту уполномоченного по правам человека в Чечне Абдул-Хаким Султыгов, они дружно ничего не делали. А ведь сегодня на этом посту нужен человек, который мог бы проявлять инициативу, противостоять властям, действовать решительно». Но ведь понятно, что из человека, который, хоть и по долгу службы, занимался разгоном митингов, вряд ли получится человек, противостоящий зачисткам и беспределу службы безопасности президента Чечни, которую курирует (читай – возглавляет) Рамзан Кадыров.

После 1 сентября страх витает и над Северной Осетией. Парламентская комиссия, поработав в Беслане и Владикавказе всего пару-тройку дней, пришла к выводу, что полученных материалов хватит на полгода работы. Что сенаторам и депутатам удалось найти такого, что не нашли в Осетии следователи ФСБ и МВД, пока неизвестно. Правозащитники же утверждают, что собирать информацию в республике совершенно невозможно. Понятно, что и дети и взрослые до сих пор неадекватно реагируют на произошедшее. Республика полнится слухами, ими обрастает каждое действие или бездействие властей. Пар в котле бурлит, и неизвестно, в какое время сорвет крышку. И все косятся в сторону Ингушетии: не случайно машины с ингушскими номерами (за исключением маршруток из Назрани) в Северную Осетию не пропускают.

На днях две школы в столице Кабардино-Балкарии Нальчике, а также две школы в пригородных поселках Кенже и Хасанья были закрыты из-за слухов о возможных терактах. Официально были объявлены так называемые Дни здоровья, когда дети имеют право не посещать занятия. В Управлении ФСБ по республике заявляют, что «нет никаких материалов, позволяющих говорить о намерении и возможности определенных групп совершить подобные акты на территории Кабардино-Балкарии», что это «провокация, направленная на дестабилизацию обстановки в республике», но население верит не людям в погонах, а разговорам о некоем плане «Конец света», который разработан Басаевым и подразумевает якобы захват боевиками школы в Нальчике по бесланскому сценарию. Страх перед боевиками рождает слухи...

На днях исследовательская компания «ROMIR Monitoring Ростов» обнародовала результаты исследования общественного мнения жителей Южного федерального округа России в связи с террористической угрозой. В ответ на вопрос: «Насколько вы опасаетесь, что вы сами или кто-нибудь из вашей семьи станет жертвой нападения террористов?» восемь из десяти опрошенных (82%) высказали свою обеспокоенность, 45% опрошенных заявили, что «в некоторой степени опасаются» за себя и своих близких, 37% – что «очень опасаются» и 11% – что «не очень опасаются». Совсем не опасающихся оказалось мало – всего 7%.

Страх появляется тогда, когда люди не верят власти, когда власть не может наладить диалог с населением. Получается, люди не верят ни местным законодателям, ни ими же избранным губернаторам (надо полагать, к назначенным доверия больше не будет). И что в этой ситуации предпринимает власть? Она создает некую Общественную палату, которая вроде бы должна будет следить за тем, как власть служит народу. А будет ли?

Надо полагать, такие палаты будут теперь везде. В каждом регионе, в том числе и Северного Кавказа. Потом субъекты делегируют своих представителей в окружную Общественную палату. Те – в федеральную. Все это долгие месяцы формирований, согласований, выборов и назначений, дискуссий и споров. Будет чем заняться общественности, что обсудить. Вот только будет ли толк?

Глава комиссии по правам человека при президенте РФ Элла Памфилова недавно с радостью сообщила, что в Южном федеральном округе будет создан общественно-консультативный орган по правовой тематике. По ее словам, договоренность с «южным» полпредом Дмитрием Козаком уже достигнута. При этом, как утверждает Элла Александровна, создаваемый общественно-консультативный орган будет аналогичен тому, что уже действует в Приволжском федеральном округе. Чем волжане отличились за последние годы в сфере правозащиты, увы, никому не известно. Как и то, чем поможет чеченским беженцам или, к примеру, избитым в Элисте демонстрантам еще один «консультативный» орган.

По крайней мере даже нынешняя комиссия по правам человека при президенте РФ работает в параллельном по отношению к власти мире. «Встречи с президентом проходят крайне редко, – говорит Светлана Ганнушкина, – а наша информация блокируется чиновниками». Почему кто-то решил, что власти прислушаются к голосам, раздающимся из Общественной палаты?

А пока чиновники не будут слышать то, что говорят люди, не будут реагировать на их требования, над Северным Кавказом будет витать страх. И люди будут больше верить заявлениям Басаева, чем обещаниям законных властей.