Мария Бондаренко Захват заложников в Беслане напомнил о событиях десятилетней давности, когда в Ростове были взяты в заложники 15 школьников и двое взрослых.
23 декабря 1993 года в Ростове четверо бандитов ворвались в школу № 25 и, угрожая оружием, вывели детей и учительницу из класса. У порога школы пленников ждал автобус. Террористы предъявили требования предоставить им вертолет Ми-8 для следования в Иран и 10 млн. долл.
Среди тех, кто участвовал в освобождении заложников, был генерал-лейтенант милиции, в то время начальник ГУВД, Михаил Фетисов, награжденный впоследствии за проведение операции орденом «За личное мужество». В беседе с корреспондентом «НГ» он прокомментировал сегодняшние события: «События в Беслане значительно отличаются от того, что происходило в Ростове 10 лет назад. Хотя в обоих случаях жертвами являются дети. Тогда мы имели дело с отпетыми уголовниками, целью которых были деньги. Сейчас же мы пока не знаем, чего хотят террористы и что от них можно ждать, ибо их жестокости, судя по поведению, нет предела».
Михаил Фетисов рассказывает, что, выйдя на переговоры с бандитами и предложив себя в обмен на детей, сразу сделал вывод, что в Ростове действуют не местные преступники. Судя по их требованиям, было понятно, это хорошо организованная и тщательно подготовленная группа, главарем которой был трижды судимый и признанный особо опасным рецидивистом Алмамедов по кличке Казак, уроженец Хасавюрта. Именно им была разработана система обращения друг к другу бандитов во время захвата, при которой каждый участник имел свой порядковый номер. «И все-таки, – считает генерал, – те бандиты по сравнению с нынешними были несколько мягче. Они хотя бы разрешили передать детям пищу».
По прошествии времени генерал Фетисов считает, что в Ростове нужно было действовать по-другому, «не сюсюкаться» с бандитами. Тогда, дав приказ на поражение главаря банды, он его тут же отменил, испугавшись за детей. «Тогда главным было во что бы то ни стало спасти заложников, – говорит Михаил Григорьевич. – Это потом, анализируя все действия бандитов, стало ясно, что без Казака они бы тут же сдались, ибо не знали, как действовать дальше. Их легко можно было арестовать. Но для них дети служили гарантией безопасности. Мы же, в свою очередь, до того времени не сталкивались с такой сложной ситуацией».
В числе тех, кто входил в оперативный штаб по освобождению ростовских школьников, был и полковник регионального УФСБ Сергей Воронцов. Он рассказал в беседе с корреспондентом «НГ»: «Главной задачей штаба являлось обеспечение безопасности и сохранение жизни захваченных заложников. При проведении этой операции процесс переговоров с бандитами был сложным, ведь каждое неосторожное слово могло привести к тяжелейшим последствиям. Кстати, как потом оказалось, именно переговоры в конечном счете и предопределили успех в решении задач по несиловому освобождению заложников.
При проведении «ростовской» операции мы столкнулось с очень большой проблемой, которая, кстати, и сегодня актуальна в Беслане. Это проблема неконтролируемого распространения журналистами информации с мест событий. То же было и при захвате заложников на Дубровке. Во-первых, это усложняет и без того напряженную оперативную обстановку, во-вторых, позволяет террористам соизмерять свои действия со сложившейся ситуацией. Возникает вопрос, нужно ли детально описывать ход проведения операции по освобождению заложников, раскрывать состав задействованных сил и средств, высказывать суждения о характере реагирования на требования террористов».
Вчера удалось установить личности некоторых боевиков, захвативших школу в Беслане, и сейчас правоохранительные органы ищут родственников этих людей, чтобы они приняли участие в процессе переговоров. Специалисты расценили этот шаг как правильное направление в попытках наладить переговоры с террористами. «Я надеюсь, что жизни детей удастся сохранить, – подчеркнул полковник ФСБ. – Это бесчеловечное преступление не находит никакого оправдания».
Ростов-на-Дону
Дарья Гармоненко