Чечня должна стать обычным субъектом Федерации

- Дмитрий Олегович, чем эта поездка в Чечню отличалась от всех предыдущих?

- Любая поездка в составе такой большой делегации связана с вопросами безопасности. К сожалению, много времени, усилий и нервов ушло на то, чтобы обеспечить невидимые для остальных условия - состыковки бортов, перелеты, переезды, количество людей, охрана. К сожалению, весь маршрут нашей поездки был передан по телевидению. Когда я это услышал, то схватился за голову. Все поездки очень четко отслеживаются теми, кто хотел бы организовать теракты. Второе - хотелось бы отметить более слаженную работу федеральных силовых структур. Начальнику штаба по проведению контртеррористической операции Анатолию Ежкову удалось внушить должное отношение к себе военных. Военный состав группировки изменился в пользу людей, которые меньше говорят и дают интервью, но больше стараются реально согласовывать действия группировки. Начинает меняться язык военных. Сейчас они перешли на терминологию, которая реально соответствует ситуации. Убежден, что если так дело пойдет и дальше, то в ближайшее время мы освободимся от людей, которые использовали ситуацию, скажем, для личного обогащения или собственного карьерного роста.

- В преддверии вашей поездки в Чечню в Страсбурге было проведено заседание группы "Дума - ПАСЕ". Как к его результатам отнеслись в Чечне, совпадают ли выводы, сделанные в Страсбурге и Грозном?

- Я делаю выводы не в Страсбурге, а в Москве и Грозном. А наши европейские коллеги в основном делают выводы в Страсбурге. В этом как раз проблема. Мы говорим немного на разных языках, хотя уже привыкли друг к другу и стараемся не вредить, а помогать и сотрудничать. Вы обратили внимание, что на встрече с общественностью в Знаменском делегация ПАСЕ хотела услышать жалобы, связанные с правами человека, какие-то намеки на то, что не хватает политического диалога с той стороной. Но они услышали совсем другое - просьбы о реальной помощи: выделении лекарств, замены палаток, ликвидации лагерей беженцев. Я абсолютно убежден, что эти лагеря являются рассадником как болезней, так и политических провокаций со стороны террористов. Надо помогать людям возвращаться домой. Это намного проще и эффективнее, чем содержать лагеря. Я почувствовал диссонанс в понимании ситуации самими чеченцами, "федералами" и в еще большей мере - европарламентариями.

- А для чего вообще нужны такие поездки?

- Реальная польза от этих поездок состоит в том, что они видят не то, что на Западе читают про Чечню, а то, о чем им говорят здесь. Мы приобретаем союзников в борьбе за западное общественное мнение, которым нужно дорожить, если мы считаем себя страной, интегрирующейся в Европейское сообщество. Мы живем в условиях страха перед Россией, который имеет глубокие корни недоверия, граничащего с неуважением. Я буду это ломать. Думаю, что то же самое будут делать мои коллеги. Мы уже переломили ситуацию, она не сравнима с тем отношением к России, которое было полтора года назад. Я хочу, чтобы Россию уважали или по крайней мере понимали, с чем мы столкнулись. Конечно, мы сами совершили много глупостей. Мы говорим, что во всем виноваты западные спецслужбы - если это и правда, то только на пять процентов и касается ряда людей, работающих в неправительственных организациях, которые иногда преследуют свои цели. Но все наши проблемы - от нас же самих, и мы должны это исправить. Мы должны исправить внешний облик России. От этого зависит успех наших инициатив, возможность для инвестиций в Россию, отношение к русскому человеку за рубежом.

- Но понимание в Европе и в России все равно разное.

- Они стреляные воробьи, среди делегации ПАСЕ простых ребят нет. Есть упертые и упрямые, как, например, германский социал-демократ Рудольф Биндиг. Он кивает, соглашается, а потом выходит на трибуну и говорит совершенно другие вещи. Но есть и другой человек - лорд Джадд. Мне кажется, он сильно прогрессирует. Но у наших коллег иногда возникает и другая проблема - их начинают преследовать на Западе. Джадда, например, очень многие критикуют за то, что он якобы "куплен" Россией. Некоторые члены совместной рабочей группы просто манкируют ее деятельностью, не приезжают к нам, не участвуют даже в страсбургских мероприятиях, потому что заведомо считают, что российская сторона "подмяла" под себя европарламентариев, навязывает им свое мнение. В январе я хочу заявить, что эти люди подставляют своих коллег, лишая их возможности получать информацию. У лорда Джадда непростая ситуация. В каком-то смысле он, может быть, идеализирует обстановку в Чечне, перспективы переговорного процесса, политического урегулирования. Но, с другой стороны, это человек, который отличается от Джадда полуторагодичной давности, он стал более глубоким аналитиком ситуации на Северном Кавказе.

- Как-то вы сказали, что Чечню надо исключить из состава РФ.

- Я такое говорил в 1998 году. Я не мог понять, как эта республика может быть частью России. У нас не было государственной границы, они жили террором. Когда они говорили о своей независимости, я уточнял, что им надо дать не независимость, а исключить их из состава РФ. Но ситуация изменилас, поэтому эти слова - уже история. Слишком много крови было пролито за Чечню, и надо сделать все возможное, чтобы подавить очаги вооруженного сопротивления и создать условия для морального восстановления. Чеченцы должны чувствовать себя не каким-то особым народом, а обычным субъектом Федерации, где должно быть все восстановлено в течение года. А это возможно, и понадобится не так много средств. Конечно, должна учитываться национальная особенность, но не должно быть соблазнов к административному сепаратизму. Должна быть не автономия, а высокой степени самоуправление. Надеюсь, скоро я встречусь с президентом РФ, расскажу ему о нашей поездке и буду просить его определить одно лицо, военное и гражданское одновременно, которое будет отвечать за все, что происходит в республике. Сейчас слишком много хозяев и начальников.

Грозный-Знаменское

-Москва