Светлана Гаврилина
Фото Reuters
Несколько дней идут допросы людей, два с половиной года назад принявших участие в протестной акции на Исаакиевской площади. 5 марта 2012 года – сразу после президентских выборов – около 5 тыс. человек пришли к зданию, где располагается горизбирком. Акция была разогнана, в полицейские автобусы попало около 400 человек, из которых примерно сотня осталась ночевать в отделах полиции. С тех пор город успел забыть об этом событии, и вдруг о нем напомнили. По аналогии с «болотным делом» в Москве происходящие допросы окрестили «исаакиевским делом».
В тот мартовский день протестующие и полиция с ОМОНом в течение почти трех часов перемещались группами по площади и близлежащим улицам. Небольшой скверик не раз переходил «из рук в руки».
Омоновцы рассекали толпу, преграждали путь группам бегущих людей, выхватывали то одного, то другого активиста, задерживали сразу по несколько человек. В какой-то момент кто-то бросил дымовую шашку, еще кто-то запустил в полицейских мандарином. Сообщалось также о бутылках с «коктейлем Молотова». Часть участников акции получила административные штрафы, часть – с помощью юристов и защитников-волонтеров – смогла доказать отсутствие признаков правонарушений в том, что они пришли на площадь.
На большинстве судов эпизоды с правонарушениями не фигурировали, вопросов по ним не задавали. Участникам ставили в вину исключительно участие в «несанкционированной акции». Однако многие объясняли свой приход на площадь желанием встретиться с депутатом Заксобрания Ольгой Галкиной, которая через соцсети позвала избирателей обсудить ситуацию с нарушениями на выборах.
По какому принципу вызывают людей сейчас (приглашенные на допросы пока не хотят комментировать ситуацию), никто не может понять. Как сообщил лидер питерской «Другой России» Андрей Дмитриев, ему и его сподвижникам (многие из которых тогда были задержаны) повесток не приходило. По словам юристов и правозащитников, вопросы задают самого общего характера: «Где вы стояли? Кто был рядом с вами?»
В питерской «Помощи задержанным» полагают, что сотня человек, которые в те дни побывала в полиции и судах, будет вызвана в полном составе. Основное предположение: все это время просто не очень энергично искали людей, совершавших некие действия в отношении полицейских – то есть метавших в них мандарины, шашки и файеры. Возможно, сейчас появляется какой-то результат, хотя о пострадавших полицейских до сих пор не сообщалось.
Свидетель событий 5 марта и активист «Помощи задержанным» Владимир Волохонский вспоминает, что «после декабрьских выборов в Думу и Заксобрание тысячи людей, участвовавших в наблюдении за выборами, обратились в суды. Правда, ни к чему это не привело. В марте они уже знали, что суды не помогут, и вышли на протестную акцию. Где-то на периферии митинга произошел какой-то эпизод, который сейчас вспомнили. Но, насколько мне известно, причастность к нему никого из задержанных не была установлена».
Волохонский выдвигает оригинальное предположение: «Когда стали сейчас вызывать на допросы, общественность заволновалась, люди звонят друг другу. Вот мы с вами разговариваем по телефону, а вдруг нас слышат и ждут, что мы назовем фамилии, будем обсуждать, кто организовывал «сопротивление полиции», кто реализовывал? А потом используют эти данные». Вопрос, действительно создается аналог «болотного дела» или у активистов «играют на нервах, чтобы показать, что каждый их шаг на контроле» (так высказался один из собеседников «НГ» – участник «исаакиевских событий»), остается пока открытым.
Председатель Правозащитного совета Санкт-Петербурга, яблочница Наталия Евдокимова заявила, что организация будет разбираться с ситуацией. Она считает возможным переквалифицирование административных дел в уголовные по примеру Болотной. Евдокимова тоже была в числе задержанных на Исаакиевской.
Санкт-Петербург
Дарья Гармоненко