Александра Самарина
Фото Reuters
Реализовать программу «Об увековечивании памяти жертв тоталитарного режима и национальном примирении» предложил Дмитрий Медведев в бытность его президентом России.
В 2009 году, в День памяти жертв репрессий, он заявил, что оправдание сталинских репрессий под видом восстановления исторической справедливости недопустимо. После чего программа скромно существовала на обочине российской политики, питаясь добровольными пожертвованиями, пока Владимир Путин не дал отмашки ее финансированию.
Глава Совета по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов еще 25 ноября 2010 года, когда заработал новый состав СПЧ, заявил, что первое его заседание будет посвящено именно десталинизации. Тогда-то и прозвучала идея суда над тоталитаризмом – вместе с требованием правозащитников полностью открыть советские архивы. Рабочая группа по исторической памяти Совета предлагала тогда же запретить чиновникам отрицать преступления тоталитарного режима в СССР. Авторы документа собирались разработать и внести в Госдуму закон о топонимике, «запрещающий увековечивать память лиц, несущих ответственность за массовые репрессии и другие тяжкие преступления против прав и свобод граждан». Частью официальной политики России должен был официально стать антитоталитаризм. Выступление президента в День памяти жертв политических репрессий следовало сделать традиционным.
Политические оппоненты правозащитников тут же бросились в бой. Лидер КПРФ Геннадий Зюганов даже обратился с открытым письмом к президенту Дмитрию Медведеву «в связи с тем, что его комиссия по правам человека вдруг вознамерилась судить великую сталинскую эпоху». И 21 декабря того же года Федотов опроверг информацию о том, что в России готовится кампания по десталинизации. По его словам, речь шла лишь о повышении размеров компенсаций жертвам политических репрессий и увековечении их памяти.
Сегодня ни о каком суде над тоталитаризмом речь уже не идет. Впрочем, декан факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, почетный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике Сергей Караганов уверен, что программа полным ходом претворяется в жизнь: «Просталинские фильмы больше не показывают. Более того, по указанию президента РФ готовится соответствующая федеральная целевая программа».
Собеседника «НГ» не смущают появляющиеся время от времени на Охотном Ряду инициативы охранительного порядка, как и двусмысленность дискуссий вокруг школьных учебников. Авторов закона о пропаганде нацизма считает пустыми пиарщиками. Караганов считает, что бороться со всеми этими явлениями можно музейной работой, и перечисляет достигнутое: «В Москве в следующем году будут открыты два больших музея, будет создана целая сеть музеев. Создан сайт на деньги группы энтузиастов, на него дал деньги и Михаил Прохоров». Как и ранее Федотов, он вновь и вновь подчеркивает: «Десталинизацией мы не занимаемся. Десталинизацией программу называют ее противники. Никто ни с кем бороться не собирается. Я считаю, что против сталинизма бороться бессмысленно, нужно бороться против последствий коммунистического террора, который нанес огромный ущерб нашему народу...»
Суд над тоталитаризмом, как и широкое общественное обсуждение этих проблем, уверен Караганов, – дело будущего: «Когда будут построены музеи – тогда будем обсуждать следующий шаг. В нашей программе, кстати, есть пункт о суде над коммунистическим режимом, если я правильно помню. Сейчас нужно бороться за то, чтобы в обществе сформировалась другая аура, потом, возможно, встанет вопрос об этом. Даже наши друзья мемориальцы, которые вместе со мной писали эту программу, прекрасно понимают, что гораздо лучше заниматься пока полезной просветительской работой».
Идея суда не актуальна, уверен Караганов, и сегодня ею заниматься означает не делать других, гораздо более доступных и полезных вещей: «Общество больно, и вылечить его, сразу начав рубить ему кишки, – трудно. Нужна подготовка». Собеседник «НГ» удивлен, что участники акций на Болотной площади «ни одного слова про все эти вещи не сказали»: «А это было бы, может быть, полезней, чем просто кричать: «Долой, долой!»
Как воспринимает общество идеи десталинизации? Директор Левада-Центра Лев Гудков рассказал «НГ», что население в принципе поддерживает программу. Прежде всего – публикацию архивов, реабилитацию жертв массовых репрессий, помощь старикам. Эти меры одобряют около 70% граждан. Чуть больше половины поддерживают практику переименования, то есть изменение топонимики в городах, – устранения всех наименований, связанных с деятелями советского времени.
Однако идею суда над тоталитаризмом, отмечает Гудков, люди не очень понимают: в чем он должен выражаться, что является предметом осуждения? Эксперт уверен, что должна быть выражена государственно-правовая оценка преступлениям сталинизма. И что отношение государства должно быть закреплено в Конституции: «Это нужно сделать, чтобы не возникали потом разные нелепые дискуссии. Предмет этот должен быть закреплен правовым образом – так же, как, скажем, в немецкой Конституции, где осуждение нацизма – основополагающий факт».
Дарья Гармоненко