Александра Самарина
Юрий Чайка внимательно проверит доходы и расходы НКО.
Фото РИА Новости
Президент фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров заявил вчера: «У нас была, как и у других, первая волна проверки… В этой, второй волне их больше интересует содержание работы». Член научного совета фонда Юрий Коргунюк подтвердил, что прокуроры приходили в фонд 13 марта, попросив предоставить массу бумаг. Проверили, обнаружили несколько малозначительных нарушений. Например: документы фонда не всегда вовремя выставлялись на сайте. Пару дней назад бухгалтер ИНДЕМа передал столичным прокурорам протокол собрания фонда, где было зафиксировано исправление недостатков в работе. И тут же получил предписание, уже от Генпрокуратуры, подготовить для проверки еще большую стопку документов. Которые можно собрать не меньше чем за месяц. Фонду дали два дня. Вчера запрошенные Генпрокуратурой бумаги были представлены. По словам Юрия Коргунюка, проверяющие почти не скрывают, что «все это по большому счету ерунда, а не проверка»: «Лично мне все равно, как нас будут называть в отчетах. Но если разобраться, это юридический нонсенс. Что такое агент? Это значит, что у нас есть с кем-то агентский договор, что мы представляем здесь чьи-то интересы. Но получение грантов не подразумевает агентских обязательств. Этот нонсенс все хорошо понимают, но власти показывают, что это не имеет значения. Если от нас потребуют называться «агентами», мы будем обращаться в суды – вплоть до Конституционного».
Сообщения о прокурорских визитах прозвучало накануне «прямой линии» с президентом. «Если Владимир Путин будет говорить об НКО на «прямой линии» – значит, новый всплеск проверок накануне мероприятия неслучаен», – считает Коргунюк. И добавляет: «Впрочем, об этом наверняка его кто-нибудь спросит».
Большей частью зарубежными договорами интересовались проверяющие вчера в Левада-Центре. «Никаких непонятных нам и тревожных вопросов на встрече с прокурорами не прозвучало, – сказал «НГ» генеральный директор Левада-Центра Лев Гудков перед отъездом в командировку. – А те документы, которые у нас запросили, мы представим, как и обещали, в пятницу». Первый заместитель директора Левада-Центра Алексей Гражданкин рассказал «НГ», чем именно интересовались гости: «Они спрашивали, какого рода работу мы выполняем. Прокуроры пытаются разобраться, как действует научная организация и какого рода продукцию она предоставляет. В частности, как формируется задание на проведение исследования. Их не интересуют наши маркетинговые исследования, их интересуют исследования в социально-политической области».
Также прокуроров интересовало, каким образом используются деньги, полученные Левада-Центром по договорам, говорит Алексей Гражданкин: «У нас есть ряд договоров с различными зарубежными исследовательскими организациями, университетами. Иногда просто с частными лицами. То есть получает соискатель какой-нибудь премии под проведение исследования какой-то грант. Вот он и размещает вопросы у нас, получает информацию, далее пишет научную работу. Иногда зарубежные фонды оказывали поддержку нашим мониторинговым проектам». Раньше Центр подавал документы на получение поддержки своих исследовательских проектов и, по словам Гражданкина, получал финансирование, позволяющее ему 6 раз в год проводить опрос, который ведется с 1993 года: «Поскольку никто не финансирует, мы работаем за счет коммерческих заказов. И их не так много, чтобы своими силами проводить наши исследования. Все закончилось летом прошлого года».
Сегодня АНКО (Автономная некоммерческая организация) Левада-Центр имеет двух зарубежных заказчиков. «При самой большой фантазии, – считает Гражданкин, – распространение данных социологических исследований может быть расценено как пропаганда. 65 лет назад под статью «пропаганда и агитация» попадали более невинные вещи. Формальные основания для того, чтобы распространить на нас общее задание, данное генпрокурором для проверки Центра на соответствие законодательству об НКО, есть».
Член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров видит в прокурорских проверках продолжение кампании: «Поначалу казалось, что НКО опасны для власти только по части наблюдения за выборами – там не нужны были никакие независимые автономные наблюдатели, поддерживаемые западными грантами. Автономные эксперты, которые могут сказать, что борьба с коррупцией ведется не там и не так, как надо, не нужны и коррупционерам».
 |
| Георгий Сатаров спокойно
отнесся к проверке. Фото Арсения Несходимова (НГ-фото) |
Речь идет о том, подчеркивает эксперт, чтобы, как в случае с «Единой Россией», замещаемой сейчас еще более аморфным Народным фронтом, не восстанавливать партийную систему, не строить новую лучшую партию власти, а попытаться структурировать и взять под контроль гражданское общество. Отсюда – реформа Общественной палаты, отсюда – появление фондов Константина Костина и центра Дмитрия Бадовского.
Кроме того, замечает Петров, во власти утвердилась модель осажденной крепости в отношении политических элит: «Их затаскивают внутрь, как только враг приближается, – отсюда запрет на зарубежные счета, чтобы на элиту нельзя было нажать снаружи. Шаг второй: тех, кто внутри, следует очень сильно почистить и всех подозрительных, всех автономных, неконтролируемых выгнать. Происходит как бы выдавливание наружу всех подозрительных иностранцев и потенциально пятой колонны». Далее Петров указывает: «Путин рассчитывал, что экономический кризис продлится недолго. И поэтому говорил, что на Западе положение людей ухудшается, а у нас кризис только улучшает ситуацию. Теперь стало понятно, что кризис затянется. И что поддерживать нынешнюю популистскую модель трудно, если нет ресурсов. Власти будут сокращать социальные расходы, что вызовет социальный протест. И в преддверии массовых социальных протестов, в том числе и на «Уралвагонзаводе», который сейчас поддерживает Путина, устанавливается контроль над теми, кто мог бы сыграть роль дрожжей в этих протестах».
В поведении власти есть элемент осмысленной, осознанной политики. Стало понятно, что она не будет по поводу проверок скромно оговаривать: мы, мол, погорячились немного, все закончено. Власть просто перестала стесняться. Президент говорит обществу: те, кто недоволен его политикой, финансируются из-за рубежа. На смену идеологии возвращается пропаганда. Любая критика в адрес власти в ее интерпретации превращается в ловкий пропагандистский ход. На который может быть только один ответ – контрпропаганда. Таким образом, одна за другой «разоблачаются» все ячейки протеста – для каждой найден свой способ подавления неуместной активности. Может случиться так, что в стране скоро не останется заметных площадок для спора с властью. Другой вопрос – кому от этого польза.
Дарья Гармоненко