Заведомо непубличный градоначальник

Сергей Собянин: непубличная влиятельность.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Завтра «Единая Россия» представит президенту Дмитрию Медведеву своих кандидатов на пост мэра Москвы. А сегодня партия обсудит список с представителями администрации главы государства. Таким образом, к концу недели разрешится главная интрига последнего времени. Эксперты «НГ» считают наиболее вероятным развитие событий по известному путинскому сценарию, когда во главе важной структуры ставят заведомо непубличного политика.

Этот сценарий был опробован и отработан на примере премьерских назначений в годы президентства Владимира Путина. В апреле 2004 года, после бурных обсуждений в прессе громких кандидатур, главой правительства был назначен Михаил Фрадков, чье имя не называлось вообще. А в октябре 2007 года его сменил на этом посту тоже весьма неожиданный кандидат Виктор Зубков.

Следуя этой логике назначений, можно ожидать, что в четверке кандидатур не окажется людей публичных, чьи имена на слуху.

Вероятно попадание в список кого-то из московских чиновников. Известно, что Владимир Ресин заявил о том, что его имени не будет в перечне. Однако критерии отбора кандидатов в мэры Москвы, им озвученные, настолько неопределенны, что под них подпадает добрая половина всех российских чиновников. «Лет на 20–25 моложе» самого 74-летнего и.о. и «не обязательно москвич» – этого явно недостаточно для составления хотя бы какого-нибудь шорт-листа. Тем не менее один из этих критериев совершенно точно работает против Ресина, на что вчера указали многие источники «НГ». Его возраст очень сильно затрудняет президенту возможность назвать нынешнего и.о. мэра фаворитом из того списка кандидатов, который в субботу он получит вроде бы как из рук представителей партии «Единая Россия».

Хотя на самом деле, как выявил вчера тщательный кулуарный опрос корреспондентов «НГ», единороссы до сих пор ничего не знают. Догадками занимаются и в администрации президента, и в аппарате премьера – во всяком случае, на средних этажах этих властных структур. Поэтому скорее всего настоящий кандидат все еще определяется исключительно в рамках тандема.

Что же касается Владимира Ресина и его публичного отказа от каких-либо властных амбиций, то на эту ситуацию можно посмотреть и с другой стороны. Российская политическая культура, сложившаяся при Владимире Путине и вовсе не отмененная Дмитрием Медведевым, требует, чтобы даже самый вероятный кандидат на ту или иную должность до конца отказывался от прогнозируемых ему блестящих перспектив. А еще лучше – вообще наотрез отрицал какую-либо возможность своего назначения. Потому что тем самым он очень хорошо подчеркивает свое полное согласие с полновластием первого лица. Напомним, что за последний десяток лет было много примеров, когда люди, усиленно называвшиеся кандидатами на всевозможные высокие посты, в конце концов никуда так и не назначались. Поэтому Ресин, возможно, так демонстративно подчеркивает отсутствие амбиций. Ведь отказываясь от мэрского кресла, он как минимум сохраняет шансы на попадание в окончательный список кандидатов. И пусть не в качестве фаворита, а хотя бы в виде первого заместителя будущего градоначальника. Этот расклад, полагают многие опрошенные вчера «НГ» источники, вполне возможно, сохранится и в здании на Тверской, 13.

Кто будет новым мэром российской столицы, интересует в политических кругах всех без исключения. У кого нет никаких выходов наверх, гадают на кофейной гуще – вместе с экспертами и журналистами.

Правда, через аппаратчиков Госдумы тощий информационный ручеек все-таки просачивается. Вот вчера вечером до «НГ» именно так и дошли домыслы о том, что Путин настойчиво предлагает вице-премьера Сергея Собянина, а Медведев упирает на то, что кандидат должен ассоциироваться не с кем-то из членов тандема, а с ним целиком. Таким образом, наряду с «эффектом Фрадкова» можно выявить и еще один. Назовем его условно «эффектом Нарышкина». То есть такого человека, который бесспорно близок к премьеру, даже, как говорят, дружен с ним, но столь же безусловно может считаться и президентским ставленником.

Ведь тот же Сергей Нарышкин – это не кто иной, как руководитель администрации Медведева. Другими словами, такой чиновник, про которого нельзя будет сразу и точно сказать, чей же он. Однако еще раз повторим, главными признаками будущего московского мэра будут традиционная непубличность и полная преданность федеральной власти.

Член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров допускает, что Ресина могут оставить в правительстве Москвы (не внося его кандидатуру в список претендентов на пост мэра) как переходную фигуру, «но для этого рядом с ним кто-то должен быть, потому что передача должна состояться в чьи-то руки». Эксперт приводит в пример ситуацию с «Газпромом» времен отставки Рэма Вяхирева: «Чтобы из-под него убрать кресло, в течение года рядом находились люди, которые все это изучали и выкапывали. Так же будет и с Москвой. Если никого не назначить, а через год отправить Ресина в отставку, то кто реально будет управлять городом?»

На взгляд Петрова, самый логичный вариант – это сам Ресин, или, к примеру, Юрий Росляк в роли премьера обеспечивают «гладкость перехода и передачи власти». Однако рядом, по словам эксперта, наверняка поставят какую-то непубличную фигуру, «которая будет, с одной стороны, следить, чтобы не было саботажа, а с другой – набираться опыта». В этой роли эксперт представляет, к примеру, Владимира Кожина.

По словам Николая Петрова, непубличный кандидат должен быть одинаково близок и Путину, и Медведеву. Таким мог бы стать и Сергей Нарышкин. Однако вряд ли, предполагает Петров, Нарышкин или Собянин покинут свои посты: «В этом случае Путин создает себе новые сложности». В одном уверен эксперт: новый мэр будет человеком без очевидной харизмы и политических амбиций.

Между тем главный научный сотрудник Института Европы РАН Дмитрий Фурман уверен, что если тандем сосредоточит свои усилия лишь на замене Лужкова более послушной и непубличной фигурой, то это не решит проблем управления мегаполисом. И станет плохим примером для страны. Эксперт отмечает, что нынешняя ситуация станет повторением советского опыта: «Эта система внешне жутко централизованная – вассал моего вассала не мой вассал... Власти больше всего боялись, как бы не допустить какой-то дестабилизации, и от назначенца требовалась только лояльность, чтобы обеспечить нужные результаты выборов. И тогда спонтанно возникали режимы типа лужковского в Москве, кадыровского в Чечне и т.п. Никто ничего не хотел от них, кроме безоговорочной лояльности. Насколько этот вариант себя оправдывает?»