Обжалованию не подлежит

Федеральная служба налоговой полиции (ФСНП) приходит в себя после шокирующего указа президента РФ Владимира Путина о расформировании структуры. Жесткий приговор на Маросейке, 12 был воспринят как гром среди ясного неба. "Слухи ходили разные - об урезании полномочий, сокращении штатов, но полной ликвидации ничто не предвещало", - говорят в ФСНП. Здесь готовились 18 марта отметить 11-ю годовщину налоговой полиции, запланировали концерт, торжественные мероприятия. И - вот такой "подарок".

Принимая решение о расформировании ФСНП, президент руководствовался явно не экономическими соображениями. Налоговая полиция в отличие от МВД и ФСБ сама себя кормит. Если на ее содержание в 2002 году государство потратило 4,9 млрд. руб., то по итогам того же года ФСНП вернула в бюджет 5,6 млрд. Аргументы Кремля - дескать, реформа устранит дублирование функций, оптимизирует правоохранительную деятельность в налоговой сфере - на Маросейке воспринимают как "детские сказки". "Ну что изменится, если наши полномочия передадут милиции? - рассуждают здесь. - Вместо полиции дублировать функции налоговых инспекций будет милиция. И где гарантия, что она сработает лучше?"

Дело, безусловно, не в давнем споре между МНС и ФСНП о том, кто кого дублирует. Президентское решение - это прежде всего признание того факта, что налоговая полиция не состоялась как спецслужба. Почти точная копия с западных структур, являющихся грозой налогового криминалитета в своих странах, в условиях России она превратилась в заурядную контору и в конце концов оказалась на обочине главных событий.

Эта структура изначально замышлялась как орган, который, контролируя налоговую сферу, будет не столько пополнять бюджет, сколько выявлять экономические корни преступности. Налоговый полицейский представлялся как финансовый, экономический контрразведчик в мире криминала. Не случайно весь руководящий костяк налоговой полиции первоначально формировался из кадров Лубянки.

Эта линия в становлении налоговой полиции выдерживалась до тех пор, пока ее возглавлял Сергей Алмазов, в прошлом начальник Главного управления по борьбе с организованной преступностью Агентства федеральной безопасности РФ. Обрушение пирамиды "МММ" и первый арест Сергея Мавроди, масштабные проверки банков, замеченных в проведении незаконных операций, нефтяных компаний, первые уголовные дела в отношении эстрадных звезд - это все начиналось при Алмазове. Приходилось ломать ожесточенное противостояние, порой на высшем уровне, опираясь на поддержку Бориса Ельцина. Но, как вспоминают ближайшие соратники Алмазова, он все чаще встречал у главы государства холодный прием, а в феврале 1999 года и вовсе был освобожден от должности.

На его место пришел Вячеслав Солтаганов, выходец из МВД. Он сделал все для того, чтобы выжить с руководящих должностей представителей Лубянки и рассадить в их кресла своих людей. На должность первого заместителя был назначен 29-летний Александр Агеенков, до этого трудившийся в администрации президента. На Маросейке ему дали кличку Юноша. Рассказывают, что, когда Агеенкову предложили курировать налоговые проверки (этот участок традиционно опекал первый зам), тот отказался, заявив, что "ничего в этом не понимает".

Особенно невыносимой для бывших чекистов обстановка стала после того, как в ФСНП начали возвращаться, причем на высшие руководящие посты, люди, которых Алмазов выгнал, уличив в коррупции. Покинувшие Маросейку "фээсбэшники" (а некоторые из них разрабатывали дела коррупционеров) унесли с собой и основополагающие идеи строительства новой спецслужбы. Здесь полностью утвердилась милицейская психология, а стратегические приоритеты были сведены, как шутят нынешние экс-полицейские, к старому шахтерскому лозунгу: "Дадим стране угля, хоть мелкого, но много!"

Кремль требовал от налоговой полиции эффективных спецопераций, направленных на лишение финансовой подпитки чеченских боевиков. Новое руководство ФСНП тщилось решить эту задачу. В 2000 году Вячеслав Солтаганов заявил о масштабнейшей акции - налоговая полиция занялась проверкой около 5 тысяч юридических и физических лиц, подозреваемых в финансировании чеченских бандформирований. Ожидалось, что после этого последуют сотни громких судебных процессов над теми, кто добывал деньги для вооруженных сепаратистов. Ожидания не сбылись. Тем не менее структура разрасталась. В июне 2000 года Солтаганов добился у Путина подписания указа о создании семи главных управлений ФСНП в федеральных округах. Начальники этих управлений получили статус заместителей директора ФСНП.

В марте 2001 года на место Солтаганова назначили нового директора - Михаила Фрадкова.

Налоговая полиция всегда подчинялась напрямую президенту. И в том, что она не состоялась как спецслужба, есть косвенная вина самого Путина. Солтаганов и Фрадков - его назначенцы.

Собственно, ФСНП пришла к тому, к чему ее привело руководство. Результат - судьбы свыше 50 тыс. человек под вопросом. Как сообщают источники в МВД, здесь будет сформирована структура, которая возьмет на себя функции налоговой полиции. Но она будет состоять из 13 тыс. сотрудников. Куда идти остальным? Занять вакантные места в структурах нового Комитета по контролю за незаконным оборотом наркотических и психотропных веществ, которому перейдет вся материальная база ФСНП, налоговые полицейские вряд ли смогут - специфика не та. Что ждет слушателей Академии налоговой полиции, Института налоговой полиции Финансовой академии при правительстве РФ? Кто будет платить пенсию тем, кто ушел из ФСНП на заслуженный отдых? Ответов на эти вопросы нет.