Марина Волкова
ПОЧЕМУ-ТО именно 28 апреля определенная часть политической элиты ждет с особенным нетерпением. Одни утверждают, что именно этот день ознаменуется уходом "по собственному" главы администрации президента Александра Волошина. Другие уверены, что 28 апреля чуть ли не сам Путин выступит по телевизору со специальным заявлением. Правда, что, собственно, он скажет народу, никто уточнять не берется. Третьи считают, что в этот день или же на майские праздники произойдет долгожданная реформа кабинета министров, в крайнем случае - небольшая серия перестановок и новых назначений в правительстве.
В Кремле особого отношения к этой дате, да и к ожиданиям относительно майских праздников находящейся по противоположную сторону зубчатой стены политэлиты, не разделяют. Хотя бы потому, что в этот день президента просто не будет в Москве - он собирается в Вологду. К тому же следующие за последней субботой апреля майские праздники многие сотрудники администрации собираются использовать как обычные, но приятно удвоившиеся выходные. Кто-то, конечно, остается на кремлевском хозяйстве, но многие собираются покинуть пределы столицы. В общем, в Кремле обещали не портить народу, обременяя его суперполитизвестиями, праздники.
Впрочем, новое усиление разговоров о грядущих перестановках имеет свою логику. Во-первых, внезапное вечернее объявление федеральной реформы-2000 Владимиром Путиным и готовившаяся в условиях повышенной секретности кадровая революция среди силовиков в этом году сделали свое дело - теперь по крайней мере никто не сомневается в способности Кремля нанести внезапный "удар". Во-вторых, играет свою роль и "сезонный фактор". Выражаясь по-газетному, близится дэдлайн - завершение, что называется, политического полугодия и годовщина путинской инаугурации, отпраздновать которые чем-нибудь необычным вроде бы сам Бог велел. Правда, в этом году сроки массового выезда на картофельные "плантации" в средней полосе, по прогнозам Минсельхоза, по причине поздней весны несколько сдвигаются, но времени все равно остается максимум до 20-25 мая. Искусственно же растянуть сезон политического бодрствования, конечно, можно, что, собственно, и пытается сделать правительство с Думой. Но даже у депутатов энтузиазма, подобного прошлогоднему, когда президент затеял федеральную реформу, это не вызывает.
В-третьих, прошлый месяц положил начало новому всплеску изменения политической конфигурации страны. В прошлом году это ознаменовалось созданием института полпредов и тремя законами по федеральной реформе. В этом - сразу несколькими событиями. Произошли перестановки в силовом блоке, повлекшие за собой снижение роли Совбеза как одного из центров принятия политических решений и соответственно еще большее усиление администрации президента. Активизировался процесс партстроительства, производимый не без участия Кремля. "Единство" сливается с "Отечеством". Перед правыми же, пытающимися также превратиться в партию, напротив, встала задача не расколоться. Более быстрыми темпами пошли реформы сразу по нескольким направлениям: перестройка ждет судебную систему, естественные монополии. А любая ломка естественно вызывает конфликт интересов. Логично предположить, что подобные процессы должны сопровождаться и кадровыми изменениями, касается это лидерства в партии или же реформируемых ведомств.
В-четвертых, точной даты, когда хотя бы на бумаге должна появиться программа реструктуризации кабинета министров, не существует. Ее сроки обозначены лишь маем, а по последним сообщениям, второй половиной месяца. Проанонсированная еще в декабре прошлого года, время от времени рекламируемая в последующие месяцы и даже как неизбежность обозначенная в Послании президента Федеральному собранию, тем не менее эта программа пока не обрела конкретных очертаний, хотя над ней работали и работают и вынужденно, и по собственному почину многие политики. Но тем не менее правительство, по крайней мере на период майских праздников, по сравнению с другими структурами власти кажется наиболее защищенным.
КАК ПИШЕТСЯ КОНЦЕПЦИЯ РЕФОРМЫ ПРАВИТЕЛЬСТВА
История получилась достаточно заурядная. Президент поручил премьеру разработать базовый вариант. Параллельно (как и с грефовской программой экономического развития страны) ровно такое же поручение по линии Госсовета получил Лужков. Реформирование собственного ведомства глава Белого дома по вполне естественным причинам затягивал как мог. К тому же он вполне обоснованно не был уверен, что писать концепцию ему придется для себя, а не для кого-то другого. Отсюда и возникал перенос сроков: то конец февраля, то март, то май. Усугубилось это дело и тем, что Михаил Касьянов предложил членам кабинета не оставаться в стороне и посильно поучаствовать в деле реструктуризации правительства. Поскольку из Кремля были даны четкие ориентиры - число вице-премьеров, министерств и ведомств сократить (что вчера, со слов лидера аграриев Николая Харитонова, подтвердил и сам президент, сказав, что зампредов председателя правительства будет максимум три), - члены кабинета выражали на бумаге радостную готовность реформировать "соседа", но только не себя. Руководитель аппарата правительства Игорь Шувалов, который и по сей день занимается сведением воедино в черновую концепцию всевозможных вариантов, был буквально завален предложениями.
Юрий Лужков оказался более оперативным. Справился с заданием быстро, правда, изрядно помучив администрацию письмами с требованием представить свое видение новой структуры власти, и при личной встрече еще зимой передал Путину собственный вариант. Воспользуется ли им президент, неизвестно, но на президиуме Госсовета (ни первого состава, ни второго) вопрос, который готовил Юрий Лужков, так и не обсудили.
Были и добровольцы, как, например, министр труда Александр Починок. Он представил свою концепцию буквально через несколько дней после объявления того, что реформа правительства неизбежна, лично президенту. В общем, кто что мог написать по этому поводу, написал, и кому из высокопоставленных чиновников имел возможность передать, передал. Источники "НГ" утверждают, что среди написанного были и совершенно неудобоваримые вещи. Некоторые концепции были настолько "оригинальны", что в их логику вполне могло бы вписаться слияние МВД, Минпечати и Минфина. Кстати, куски той или иной концепции то и дело появляются в виде информации о грядущей структуре правительства, но что реально останется в концепции, предстоит решать только президенту и премьеру.
ПРЕТЕНДЕНТЫ НА БЕЛЫЙ ДОМ НЕ ПО ДОБРОЙ ВОЛЕ
Конечно, не последнюю роль играло и то, под какого премьера выстраивать структуру правительства. Параллельно с написанием концепций реформирования разыгралась нешуточная борьба за кресло премьера. Не то, чтобы кто-то сильно хотел возглавить Белый дом (хотя среди реальных претендентов был и такой), но различные лоббистские группы представляли свои предложения Путину по кадровому вопросу. В итоге основных претендентов, имеющих реальные шансы составить конкуренцию Касьянову, оказалось четыре. Тех, кого принято относить к "питерским" (хотя разделение на "питерских" и "семейных" весьма условное и скорее всего применяется в политтусовке для простоты обозначения старого, ельцинского, окружения и персонажей новой волны), представил Сергей Степашин - глава Счетной палаты. Против Сергея Кириенко, о возможности назначения которого на пост премьера "НГ" писала еще в январе, кстати, "питерские" тоже не возражали, хотя претендентом на пост премьера он стал исключительно благодаря самому Путину. Противоположную сторону представил глава Пенсионного фонда Михаил Зурабов. Но самая забавная интрига развернулась вокруг четвертой кандидатуры. Как уверяют источники "НГ", в Кремле были и такие, кто советовал Путину сделать премьером Александра Волошина. Мотивировка была вполне пристойная: дескать, правительство "провисает", страну спасать надо, а Александр Стальевич и экономист сильный, и работу организовать умеет. Иными словами, предлагали почетно выслать Волошина из Кремля.
Рассматривалась и переброска Сергея Иванова на пост премьера, но недолго. Война в Минобороны и работа Иванова над концепцией военной реформы сделали свое дело. Видимо, исходя из того же принципа, которым обосновывался возможный уход из администрации Александра Волошина, было произведено назначение Сергея Иванова в Минобороны. "Сам писал концепцию, сам пусть и реализовывает", - прокомментировали эту перестановку высокопоставленные источники "НГ".
КАСЬЯНОВ ОСТАЕТСЯ В БЕЛОМ ДОМЕ
Все четыре претендента, за исключением одного, как уже говорилось выше, особого желания переехать в Белый дом не испытывали, поскольку отдавали себе отчет в том, насколько шатко положение премьера в России. Впрочем, кремлевское решение оставить на посту председателя правительства Михаила Касьянова было вызвано совсем не этой причиной. Так или иначе, а работа на государство строится по принципу: "Родина сказала - надо". И что на это отвечать, каждый чиновник знает прекрасно.
Оставляя за скобками экономические способности потенциальных премьеров, по политическим качествам сам набор претендентов только повышал шансы Касьянова остаться в Белом доме. Как ни обидно это прозвучит для нынешнего главы кабинета, но каждый из вышеназванных, как фигура политическая, явно способен дать фору Касьянову. Смещать же "центр тяжести" в сторону Краснопресненской набережной, как показал прошедший год, Кремль абсолютно не собирается. Президенту просто не нужен премьер - сильный политик.
Сильно сыграла на руку Касьянову и история с неудачным вынесением вотума недоверия правительству Думой. Почти христианское смирение премьера, продемонстрированное им в период чуть ли не парламентского кризиса, словесное воздержание Касьянова, "расслабившегося" лишь после него и сделавшего заявление, что правительство работает без ошибок, почти полное равнодушие к публичной политике очень понравилось в Кремле.
Помогли Касьянову и экономические показатели, вернее, реакция населения на происходящие экономические процессы. Хотя в стране ежемесячная инфляция составляет примерно 2% и сделать с ней ничего не могут (как выразился высокопоставленный источник "НГ", "разве что заговорами ее лечить"), особого недовольства у населения это не вызывает. А поскольку народную любовь в Кремле с некоторых пор ценят, и разнообразные рейтинги и опросы пристально ее отслеживают, Касьянову и в этом смысле пока ничего не грозит. Некоторые экономисты, правда, утверждают, что к осени люди очень даже почувствуют действие инфляции, но текущий момент дает Касьянову как премьеру зеленый свет. Что, собственно, и чувствуется по его манере поведения, несколько изменившейся в последние две недели. Касьянов даже совершает легкие "политические вылазки": то к космонавтам вместо президента съездит, то в Швецию отправится без особой на то экономической нужды. Хотя грань "дозволенного" все-таки не переходит: о самых живых новостях политики по-прежнему предпочитает не рассуждать. В то же время он проявляет несвойственное почти всему предшествующему периоду премьерствования (за исключением проталкивания налоговой реформы и бюджета-2001) рвение. Удвоить темпы работы, проводя по два заседания правительства за неделю, - пожалуйста. Подготовить пакет первоочередных законопроектов для Думы, хоть и не без напоминаний Путина, - легко. В общем, Касьянов и его правительство ежедневно в объективе телекамер и на карандаше у журналистов.
Впрочем, Касьянов - не тот человек, который принимает спонтанные решения, касается ли это его PR-составляющей или же реформы правительства. И то, что сейчас пишется в Белом доме, как утверждают источники "НГ", проходит не без частых консультаций с Кремлем. Но тем не менее, по словам тех же источников, предметного разговора с президентом, за которым и окончательное решение по концепции реформирования Белого дома, у Касьянова еще не было. Так что выльется ли очередная реформа исполнительной власти в ее косметический ремонт (а вероятность этого велика, поскольку предложения все-таки Касьянов готовит сам для себя), как утверждают одни, или же это будет нечто радикальное, как утверждают другие, - пока неясно.
Дарья Гармоненко