Россия уподобится Мюнхаузену

	Рисунок Вадима Мисюка

ОЧЕРЕДНОЙ семинар в Центре стратегических разработок был посвящен проблемам национальной безопасности России в условиях современной глобализации мировой экономики. Судя по всему, работа над стратегией национальной безопасности России идет полным ходом и едва ли не в авральном порядке: 21 апреля президент Владимир Путин должен подписать указ о новой военной доктрине России и уже до конца мая утвердить концепцию внешней политики нашего государства.

На сегодняшний день самым актуальным вопросом является ратификация Договора об СНВ-2, которую депутаты Госдумы планируют провести, как их попросил в своем письме Владимир Путин, 14 апреля. По словам секретаря Совета безопасности Сергея Иванова, если в пятницу этот договор будет ратифицирован российским парламентом, то ответственность за разоружение полностью ляжет на США, Россия тут же начнет переговоры о существенном сокращении ядерных арсеналов по Договору об СНВ-3. Позиция думских коммунистов, аграриев и либерал-демократов, не желающих голосовать за сокращение ядерного вооружения в рамках Моговора об СНВ-2, их популистские утверждения, что Россия "делает очередной подарок Западу", ослабляя свою оборону, Сергей Иванов считает абсолютно беспочвенными. Сегодня США и их союзники тратят более 80% мировых инвестиций на новое поколение вооружений. Бюджет Пентагона равен военным расходам семи крупнейших стран, следующих за Соединенными Штатами (Россия, кстати, не входит в первую десятку самых развитых государств мира). Конкурировать с Америкой мы можем только в том смысле, что на долю России приходится примерно половина всех ядерных вооружений на Земле. Однако не секрет, что наш ядерный щит все более дряхлеет и фактически находится на грани распада. Проще говоря, для того, чтобы Россия действительно смогла обеспечить собственную безопасность, ей необходима передышка. Вот почему задача России на сегодняшний день - сохранить договоренности по СНВ-2, начать переговоры по СНВ-3 (чтобы высвободить бюджетные средства на модернизацию вооружений и развитие сил общего назначения) и таким образом помешать американцам разработать и утвердить их новую систему противоракетной обороны.

По словам Сергея Иванова, политическая позиция России в этом смысле не идет вразрез с политикой других государств мира - против американской ПРО выступают более 80 государств. Они понимают, что официальное объяснение США, что эта система направлена только против Северной Кореи, не выдерживает никакой критики: к 2015 году северокорейцы будут иметь лишь одну-две баллистические ракеты, и для этого Америке совсем не нужно закрывать свою страну неуязвимым колпаком. Однако система ПРО дает возможность американцам совершить беспрецедентный технологический рывок. На встрече Владимира Путина с руководителями парламентских фракций 10 апреля целых два с половиной часа шел откровенный разговор на эту тему, где несговорчивым депутатам чуть ли не на пальцах объясняли, почему именно Россия в первую очередь заинтересована в ратификации Договора по СНВ-2. Но лидер коммунистов и вождь ЛДПР стоят на своем, заявляя, что они не будут голосовать за очередной этап ядерного разоружения.

Как ни горько это сознавать, Россия давно потеряла статус великой державы. Она не входит в число ведущих экономических государств, а по размерам ВВП на душу населения находится примерно на 30% ниже среднемирового уровня. По мнению члена-корреспондента РАН Андрея Кокошина, мир уже вступил в четвертую информационную революцию, а мы находимся где-то между второй и третьей.

Нарастающий разрыв между нашей страной и наиболее развитыми государствами является основной проблемой национальной безопасности России. Мы по-прежнему считаем себя великой страной, способной диктовать миру свои условия, однако в реальности Россия находится в критической зависимости от импорта продовольствия и медикаментов, от внешних заимствований и ограниченных западных источников финансирования нашей экономики. В ряде финансовых институтов мы не представлены вообще, а в других играем сугубо маргинальную роль. Если к этому приплюсовать такие факторы, как размывание понятия суверенитета (по некоторым оценкам, лет через десять в мире будет насчитываться от 100 до 200 новых государств) и кризис институтов ООН и ОБСЕ на фоне растущего стремления США и их союзников строить систему международной безопасности исключительно на основе НАТО, то станет понятно, что России угрожает серьезная опасность остаться на обочине мировой цивилизации.

Новая концепция национальной безопасности должна решить почти неразрешимую задачу - обеспечить прорыв в военно-стратегической области, подкрепив это умными шагами во внешней политике государства. По мнению Андрея Кокошина, мы, по примеру Китая, должны взять на вооружение философию просвещенного национального эгоизма. Это означает сохранение национальных интересов России в любом регионе земного шара и способность формировать временные коалиции и квазиальянсы, не связывая себя глубокими союзническими отношениями ни с одним государством, кроме Белоруссии. Главный тезис Кокошина: военная мощь России должна быть максимально независимой. Однако именно эта точка зрения получила критическую оценку других экспертов. Так, директор Института США и Канады РАН Сергей Рогов считает, что России ни в коем случае нельзя изолироваться и задача любой интеграции в мировой процесс для нас - наиважнейшая. С этим мнением согласен и первый заместитель начальника Генштаба ВС РФ Юрий Балуевский, который даже процитировал Гумилева: "Одиночество - самый верный путь к исчезновению". В то же время Балуевский отметил, что оборонные возможности России тают, как снег, и сегодня нужно говорить не о виртуальных, а о реальных угрозах нашему государству, какими, по общему признанию, являются локальные военные конфликты. Поэтому Россия заинтересована не только в союзе с Белоруссией, но и в других долгосрочных союзах и альянсах. Говоря о возможном сокращении российской армии до 800 тысяч человек, за что выступает, в частности, зампредседателя думского комитета по обороне Алексей Арбатов, Балуевский напомнил, что уменьшение численности армии тоже весьма затратный механизм и, прежде чем сокращать Вооруженные силы, необходимо произвести точные расчеты. И вот тут выяснилось самое любопытное: оказывается, у нас до сих пор нет закона о Вооруженных силах. Как же можно строить концепцию национальной безопасности и рассуждать о будущем сильном государстве, не имея элементарной правовой основы?

Очевидно, что национальная безопасность России на ближайшее время будет строиться на безусловном продолжении военной реформы, на развитии фундаментальной науки, на агрессивной политике государства в торговле оружием (пока нашими основными партнерами в этом являются Китай и Индия) и превентивных политических мирных инициативах МИДа. Однако единственной основой для обеспечения всех этих мер является реальный экономический рост. В этом смысле прогнозы для нашей страны, увы, неутешительные. Как заявил директор Института экономического анализа Андрей Илларионов, даже если в ближайшие 15 лет Россия будет развиваться по самому оптимистическому сценарию Минфина - 5,2% ежегодного экономического прироста, то к 2015 году наша страна окажется только на уровне пятнадцатой или шестнадцатой провинции Китая. Если же Россия хочет лет через двадцать подойти к уровню стран современной Европы, то темпы экономического прироста ежегодно должны составлять 8-10%. Добиться этого без реальных и крайне жестких сокращений всех (и в первую очередь социальных) расходов практически невозможно. Для того чтобы России не остаться государством третьего мира, нам придется совершить нечто подобное тому, что совершил барон Мюнхгаузен, когда за волосы вытащил сам себя из болота.