А завтра была война

Пьер Дрие ла Рошель. Фашистский социализм. - СПб., Владимир Даль, 2001, 244 с.

"В БЛИЖАЙШИЕ пять лет разгорится война. Набросятся друг на друга Франция и Германия". Так начинается одна из глав книги Пьера Дрие ла Рошеля, написанная в 1934 году. Сбылось. Или вот о Германии и России: "С обеих сторон - одна и та же глубоко национальная база и сверх того одно и то же стремление облагодетельствовать человечество. Что и ведет к войне".

Пьер Дрие ла Рошель, наверное, одним из первых понял: тот, кто принимает социализм, должен принять и фашизм. Интеллектуал, он и фашистом-то, наверное, стал, сознавая равноценность для "матери-истории" этих "близнецов-братьев". В доказательство можно привести два факта. Первый относится к событиям шестого конгресса Коминтерна, когда в 1928 г. Сталин потребовал от своих коминтерновских идеологов заклеймить европейскую социал-демократию как "левое крыло фашизма". Перед лицом гитлеровской угрозы коммунисты пророчествовали о скором крахе капитализма, ждали мировой революции и не стали объединяться с эсдеками. В преддверии будущей мировой победы не хотелось брать в долю "соглашательские" партии второго Интернационала. В итоге усилился и победил Гитлер. Второй факт относится к тревожным предвоенным месяцам. В ноябре 1940-го Гитлер для усыпления бдительности (а, может, шутки ради) сделал предложение, от которого СССР не смог отказаться - вступить в антикоминтерновский пакт! Намеревались даже пожертвовать Коминтерном. К чему мировая революция, когда и так возьмут в долю при разделе мира?

Все эти события автор предвосхитил на кончике своего бойкого пера, не залезая в голову кремлевского "мастера острых блюд". Ход мыслей автора таков: капитализм и демократия с неизбежностью порождают государственное вмешательство в экономику и авторитаризм. Это не внебрачные, а самые что ни на есть законные дети парламентаризма, рожденного в британских умах. Точнее, дети - это большевизм и социал-демократия, появившиеся в начале века. Сталинизм и фашизм 20-30-х годов - уже внуки. Про параллели между Марксом и Ницше и говорить скучно. Автор, наверное, не читал материалов шестого конгресса, но удивительно единодушен со Сталиным: "Фашизм - это реформистский социализм". То есть, фашист - это социал-демократ сегодня. "Социализм внедряется в капиталистическое здание, но не опрокидывает его. Россия сбросила хрупкие капиталистические леса, прислоненные к средневековому зданию царизма: развалин было немного. В Европе речь идет не о разрушении продуманного, сложного здания, имеющего свои ветви и корни во всех прослойках и классах. Нужно просто пересмотреть его конструкцию, оживить ее и преобразовать в соответствии с новым ритмом".

Почему же автор - фашист? Потому что он знал: на смену интернационализму придет национализм. А вместе с ним и государственно регулируемая экономика, и однопартийность и т.д. Могильщиком капитализма станет не бабочка-однодневка пролетариат, а повивальная бабка - национальная идея. За девять лет до роспуска Коминтерна, когда в СССР еще пели Интернационал в качестве государственного гимна, скромный теоретик фашизма пророчил создание национал-большевизма и "Союза нерушимого". Капиталистический интернационал сверхприбылей также породил невиданную потребность в национальной идее, ставшей подобием метафизики для народа. Западное общество изнемогало в тисках предельного утилитаризма, фашисты же предлагали ей новую, глубоко языческую духовность. Не спорт, а культ совершенного тела, не состязания одиночек, а массы движущихся в едином порыве мускулистых тел. "По сути дела, они идут к духовной, эстетической концепции общества. Нужно работать, чтобы превратить Германию в гармоничное целое, завершенную, замкнутую систему, самодостаточную и довольную собой. Отныне каждый живет для того, чтобы наслаждаться целым. Это цивилизация, которая может развиваться под знаком кино".

Те, кто видел фильмы Лени Рифеншталь или Александра Довженко, знают, о каком кино идет речь. Слитность человека и природы, растворенность духа в теле, в танце, тренировке, даже в смерти. Вот немецкий спортсмен из фильма "Олимпия" медленно вращается на турнике под музыку Вагнера, потом голые бритые парни парятся в бане, прыгают в какую-нибудь Шпрее. А потом поднимают автоматы своими голыми волосатыми руками...