Олег Недумов - Равиль Хазрат, сколько российских мусульман в этом году сcовершили хадж по линии Совета муфтиев России? Были ли какие-нибудь проблемы?
- Хадж, то есть паломничество в Мекку, является одним из пяти столпов ислама. Каждый мусульманин обязан совершить его хотя бы раз в жизни, если ему позволяют здоровье и материальные средства.
Королевство Саудовская Аравия требует, чтобы все паломники получили четырехкомпонентную вакцину. В России есть только двухкомпонентные, но в этом году нам удалось обеспечить необходимой вакциной всех паломников, которые отправлялись в хадж по линии наших духовных управлений. В этом году их число составило 3500 человек. Это на 200 человек больше, чем в прошлом году. А в целом из России на хадж, по данным пограничных служб, уехали 4700 человек. Возможно, благодаря тому, что при правительстве была создана специальная комиссия по содействию хаджу, в этом году паломничество было организовано гораздо лучше, чем в прошлом. Мы заранее подписали соответствующее соглашение с Министерством по делам хаджа Саудовской Аравии, заказали гостиничные номера в Мекке и Медине.
Правда, во время оформления виз Саудовская Аравия предъявила новые требования российским мусульманам - выходцам из республик бывшего СССР. Согласно этим требованиям, паломники должны иметь не менее чем двухгодичную регистрацию в РФ до хаджа и по крайней мере еще на год вперед. Поэтому некоторые мусульмане так и не смогли отправиться в хадж.
- В конце января вы встречались с Владимиром Путиным. Какие темы затрагивались в ходе вашей беседы с президентом?
- За прошедший год мы встречались с президентом уже трижды (я имею в виду год по мусульманскому календарю, начинающийся после праздника Курбан-байрам). Мы обсуждали различные жизненно важные для российских мусульман вопросы. Обсуждалась тема предстоящего референдума и выборов в Чеченской Республике. Президент интересовался, какие отношения складываются у мусульманских организаций с местными органами власти, не нарушаются ли права мусульман, нет ли со стороны властей препятствий при регистрации исламских религиозных организаций и строительстве мечетей.
Я также рассказал президенту о наших международных контактах. За прошедший год я провел встречи с президентом Республики Йемен, королем Марокко, генеральным секретарем Всемирной исламской лиги, премьер-министром Малайзии, с принцем Королевства Саудовская Аравия, а также с генеральным секретарем Организации Исламская Конференция.
Президент поблагодарил мусульманское духовенство нашей страны за то, что оно участвует в выполнении государственных задач. Ведь во время этих встреч мы разъясняем позицию мусульманского духовенства по таким острым проблемам, как ситуация в Чеченской Республике.
Позиция исламских деятелей часто оказывается для высокопоставленных международных гостей более важной, чем мнение представителей государственной власти. Мы информируем их о том, что мусульмане имеют равные права наряду с другими религиями, что государство дает нам возможность свободно развиваться. В Чечне также власти не препятствует распространению ислама, открытию новых мечетей, изданию религиозной литературы. Поэтому те, кто выступает в этой республике против федеральной власти, не имеют морального права оправдывать себя тем, что они якобы защищают ислам, права мусульман, так как они не ущемлены. Ошибаются политики, которые считают, что в Чечне происходит столкновение двух цивилизаций, двух культур и религий - ислама и христианства. У тех, кто взял оружие, есть свои корыстные политические цели. Людей, последовавших за ними, просто ввели в заблуждение. В том, что определенная часть чеченского общества была вовлечена в противостояние, была введена в заблуждение, есть вина и мусульманского духовенства. Точнее, его беда.
В начале 90-х, когда религия получила свободу, у нас не хватало имамов, проповедников, поскольку при советской власти в России не было ни одного исламского учебного заведения, где бы готовили имамов и проповедников ислама. По причине отсутствия своих имамов в среде российских мусульман стали вести активную проповедническую деятельность зарубежные исламские миссионеры. Когда же у нас выросло поколение собственных имамов, между ними и приезжими духовными деятелями произошло столкновение. Фактически это было столкновение двух идеологий. Позиция зарубежных проповедников такова: российские мусульмане не знают, что такое истинный ислам, поскольку долгое время религия в России подвергалась гонениям. С их точки зрения, российское духовенство ведет верующих не по тому пути.
Поэтому нашей задачей сейчас является ведение просветительской работы по всей России, чтобы мусульмане не оказывались под влиянием радикально настроенных проповедников. Тем более что у российского ислама есть великолепные просветительские традиции. Именно российские духовные деятели ислама указывали на то, что будущие имамы должны изучать не только богословие, но и светские дисциплины. Мы продолжаем эти традиции в своих учебных заведениях. Я сказал президенту, что в этом нам необходима поддержка государства, поскольку одних лишь добровольных пожертвований прихожан мечетей не хватает на открытие и содержание духовных учебных заведений. Ведь законодательство позволяет, чтобы государство оплачивало преподавание светских дисциплин в религиозных вузах.
Должен заметить, что исламский мир смотрит на Россию с надеждой, поскольку она традиционно была защитником интересов арабских стран. Наши братья по вере хотят, чтоб она стала таким же сильным государством, каким был Советский Союз.
- В последнее время со стороны мусульманского духовенства стали звучать предостережения об усилении экстремистских религиозных групп. Действительно ли в России существует такая тенденция?
- На мой взгляд, речь сейчас не идет об усилении экстремизма. В основном уход молодежи в различные радикальные движения провоцируют острые социальные проблемы нашей страны. Кроме того, если государство будет поддерживать только одну религию, то другая религия может воспринять это как ущемление своих прав и свобод. В итоге наиболее радикальные группы могут перейти на уже откровенно экстремистские позиции. Мы не хотим, чтобы Россия повторяла путь Югославии, чтобы ущемлялись права того или иного народа и их вероисповедания. Необходимо, чтобы в нашей стране сохранялся принцип равенства религий перед государством. Президент должен оставаться гарантом конституционных прав всех граждан независимо от их национальности и вероисповедания. Если мусульмане в тех или иных регионах России будут чувствовать, что они являются полноправными гражданами своей страны, то у них не будет причин для радикализации.
Кроме того, нужно иметь в виду, что в России уже достаточно много молодых мусульман, которые обучались за рубежом в исламских странах, у них сложились максималистские взгляды на роль ислама в общественной жизни. Требуется несколько лет после возвращения из зарубежных исламских университетов, пока человек поймет, что он живет в многонациональном и многоконфессиональном государстве. Совет муфтиев России всегда выступает за то, чтобы мусульмане обучали своих детей сначала в наших медресе и институтах, где бы их воспитывали в духе патриотизма и толерантности. И уже после этого молодых имамов можно направлять на стажировку в зарубежные исламские центры.
Для профилактики экстремизма среди мусульманской молодежи необходимо развивать официальные мусульманские духовные структуры, чтобы они могли ставить во главе общин достойных имамов, которые могут осуществлять единую исламскую политику на территории России. Если же в том или ином регионе власти препятствуют строительству мечети, регистрации мусульманской общины и у нее нет официально назначенного имама, то неизвестно, кто там будет читать проповеди и к чему он будет призывать верующих. К сожалению, местные власти зачастую на пустом месте создают проблемы мусульманам. Например, власти не хотят передавать мусульманам мечеть в Ставрополе, не дают разрешения на строительство мечети в Наро-Фоминске, ссылаясь на то, что местная православная епархия выступает против. Чиновники не хотят ссориться с Церковью. Но возникает вопрос: неужели власти и Церковь может поссорить желание исламской общины действовать официально? Неужели власти хотят, чтобы мусульмане собирались где-то подпольно для отправления своих религиозных обрядов?
- Несколько месяцев назад глава Центрального духовного управления мусульман России (ЦДУМ) Талгат Таджуддин фактически обвинил Духовное управление мусульман азиатской части России, входящее в Совет муфтиев России, в организации летних "ваххабитских" лагерей на Урале. Как бы вы прокомментировали это заявление?
- Речь идет о летних оздоровительных лагерях, где детям наряду со спортивными мероприятиями преподают основы ислама, его религиозной практики и нравственного учения. Неужели это плохо? Мы не отправляем детей в подвалы, где развивается подростковая субкультура, а воспитываем их в духе своей веры, чтобы они получали уроки нравственности. Если у Таджуддина нет ни средств, ни специалистов, чтобы организовать летний отдых детей, то зачем же лить грязь на тех, кто может это сделать?! Я горжусь тем, что Совету муфтиев России удается организовывать такие летние лагеря в разных регионах России. Должен заметить, что мы приглашаем в эти лагеря государственных чиновников, ведающих вопросами религиозных организаций, которые видят, как ведется работа с детьми. Мы ничего не скрываем.
- В последнее время много говорилось о том, что власти хотели бы объединить все исламские духовные управления России под эгидой некой единой структуры. Речь шла, в частности, о создании Высшего исламского совета. Есть ли сейчас тенденции к объединению ведущих духовных управлений?
- Процесс объединения исламских религиозных организаций идет еще с 1996 года. При участии духовных управлений мусульман Северного Кавказа был создан Совет муфтиев России. Его деятельность направлена на консолидацию мусульманских религиозных организаций страны. В беседе с президентом мы коснулись и этого вопроса. Мы пришли к единому мнению о том, что сейчас было бы ошибкой форсировать процесс объединения исламских организаций в единую структуру. Необходимо длительное время развивать этот процесс. Возможно, на это уйдут десятилетия. Президент высоко оценивает роль Совета муфтиев России в координации деятельности мусульманских организаций и в строительстве единой исламской политики в России.
Что касается Высшего исламского совета, то в свое время мы поддержали идею его создания. Этот орган должен был иметь не исполнительные, а координационные функции. Его должны были возглавлять по ротации председатели ведущих исламских духовных центров страны. К сожалению, глава Центрального духовного управления мусульман России Талгат Таджуддин категорически отказался от этой идеи и по его вине создать Высший исламский совет так и не удалось. Однако я твердо убежден, что рано или поздно ЦДУМ согласится координировать свои действия с другими духовными управлениями, начнет работать конструктивно и Высший исламский совет все-таки будет создан.
- Недавно председатель Духовного управления мусульман Кавказа шейх уль-ислам Аллахшукюр Пашазаде выступил инициатором начала уголовного преследования Михаила Горбачева за ввод в Баку советских войск в 1990 году. Можно ли, на ваш взгляд, считать корректным то, что духовный лидер занимается решением сугубо политического вопроса?
- Это некорректно. Михаил Сергеевич, будучи во главе огромной страны, должен был защитить интересы государства. Я думаю, Горбачев старался, чтобы межнациональные противостояния в Баку не привели к человеческим жертвам.
- Как бы вы оценили нынешнее состояние взаимоотношений мусульман с другими традиционными религиозными организациями России, прежде всего с Русской Православной Церковью?
- Мусульмане всегда были открыты к сотрудничеству с другими традиционными религиями. В свое время я предложил Патриарху Алексию II создать Межрелигиозный совет России, и он поддержал эту идею. С РПЦ у нас давние отношения, по многим направлениям мы работаем, поддерживая друг друга, и мечети наши очень часто соседствуют с православными храмами. Что касается взаимоотношений с общиной иудеев, то думаю, что другие страны должны брать с нас пример. Отношения с буддистами у нас также всегда были ровными и уважительными. Если появляются вопросы, в которых не удается прийти к консенсусу, мы создаем рабочую группу в рамках Межрелигиозного совета и согласовываем наши позиции.
- Какая из сторон, на ваш взгляд, виновна в конфликте вокруг строительства православной часовни в Набережных Челнах?
- Я бы не хотел кого-либо обвинять. Возможно, есть какое-то недопонимание со стороны противников строительства часовни. Однако у другой стороны конфликта их аргументы также не находят понимания. Не стоит забывать, что в Коломне и Наро-Фоминске власти, ссылаясь на мнение Церкви, не дают разрешение на строительство мечетей. Обе конфликтующие стороны поддаются эмоциям. Тем не менее нужно спокойно подумать: не лучше ли, чтобы появился еще один храм на земле для духовного очищения людей?
- Известно, что Совет муфтиев России критически отнесся к плану введения в школах "Основ православной культуры", изложенному в письме министра образования Владимира Филиппова региональным структурам Минобразования. Не изменилась ли позиция Совета муфтиев России по этому вопросу?
- Совет муфтиев никогда не был против введения "Основ православной культуры" вне рамок обязательной учебной программы. Нас насторожило только то, что Минобразования подошло к этому вопросу односторонне, рекомендовав всем школам ввести изучение основ только одной традиционной религии. Ведь это может вызвать серьезный межрелигиозный конфликт. Мы считаем, что необходимо подготовить учебник о культуре и истории всех традиционных религий России.
Дарья Гармоненко