Грааль и грязная посуда

Фридрих Вайсенштайнер. Жены гениев/ Пер. с нем. Ю.Гусева. – М.: Текст, 2008. – 208 с.

Какими качествами должна обладать женщина, чтобы стать женой гения? Каждая ли женщина может претендовать на это? Или она должна принадлежать к определенному социальному слою или антропологическому типу? Шести примеров, рассмотренных в книге, оказалось достаточно, чтобы дать отрицательный ответ на последний вопрос. Все героини книги «вышли из разной социальной среды и отличались друг от друга (подчас очень сильно) интеллектом, уровнем образования, характером, эмоциональным складом, мировоззрением».

И все же австрийский исследователь Фридрих Вайсенштайнер полагает, что ему удалось обнаружить нечто общее: «Каждая из этих женщин, в сущности, отказалась от собственной жизни, отодвинула на задний план личные желания и потребности, видя смысл бытия в том, чтобы служить делу, которому посвятил себя муж. У женщин этих не было своей жизненной линии или они отказывались от нее, выполняя второстепенную, теневую работу домохозяйки, секретаря, помощницы. Некоторые доходили в этом до полного самоотречения, ставили крест на собственной карьере, которую могли бы сделать в искусстве или науке».

Так, во всяком случае, он утверждает в предисловии. Содержание же книги как будто опровергает этот вывод. Из шести только трое были «тенями» своих мужей: Кристиана Гёте (Вульпиус) (1765–1816), Милева Эйнштейн (Марич) (1875–1948), Катарина Манн (Прингсгейм) (1883–1980), хотя первой из них – простой цветочнице – едва ли светила какая-то карьера в искусстве или науке.

Менее всего известно о Констанце Моцарт (Вебер) (1762–1842). Скупые сведения о ней приходится выуживать из писем ее мужа, и эти сведения выставляют ее не в самом лучшем свете. При этом большинство документов, могущих повредить ее репутации, она предусмотрительно уничтожила. Память о муже не помешала ей ни бездарно распорядиться его архивом, ни вторично выйти замуж за одного из своих квартирантов – секретаря датского посольства Георга Николауса Ниссена. Все это как-то плохо вяжется с образом покорной страдалицы.

Если у дочери знаменитого композитора Ференца Листа – Козимы (1837–1930) и были какие-то надежды на собственную карьеру, то похоронила она их задолго до знакомства с Вагнером, вступив в брак с любимцем своего отца – пианистом и дирижером Гансом фон Бюловом. Наоборот, второй брак открыл ей пространство для самореализации. При жизни низкорослого гения (рост Вагнера был всего 1,53 м) она еще как-то сдерживала свое деспотическое властолюбие. Но едва ли женщина, «отодвинувшая на задний план свои личные желания», могла бы заслужить такой отзыв Ницше: «Госпожа Козима Вагнер – единственная женщина большого стиля, которую я знал; но я ставлю ей в счет то, что она испортила Вагнера». После смерти композитора ничто не могло помешать ее превращению в суровую хранительницу музыкального Грааля и главу влиятельного семейства.

Альма Шиндлер (1878–1964) была замужем за двумя гениями. Первым был композитор Густав Малер, которого бесконечные измены и любовные увлечения его жены преждевременно свели в могилу.

Любопытно, что по крайней мере и Козима Вагнер, и Альма Шиндлер были закоренелыми антисемитками. Но даже в этом – как мало сходства!

Козима Вагнер превратила Байрейтский фестиваль в сакральный центр германофильских представлений об искусстве, средоточие сил, противостоящих столь ненавистному ее мужу «еврейству в музыке». Зять Козимы Хьюстон Стюарт Чемберлен и ее невестка Винифред сыграли не последнюю роль в восхождении Адольфа Гитлера.

А вот другая антисемитка – Альма Шиндлер – предпочла жизни в нацистском «раю» эмиграцию со своим вторым мужем – поэтом, романистом и драматургом┘ евреем Францем Верфелем. Но и в Америке она не изменила своим убеждениям, чем упорно шокировала мужа, друзей и знакомых.

Итак, ни по одному из признаков жены гениев не обнаруживают сходства. Может быть, мы ищем не там? Неужели разгадка не в происхождении, образовании, характере, отношении к браку и так далее, а в каких-нибудь феромонах?