Амбиции и тенденции

Подводя итоги минувшего года, коллеги дружно критикуют политику толстых журналов. Они, мол, серые, неинтересные, однообразные, неталантливые. Отстают от жизни, решают клановые задачи. За редкими исключениями. Далее следует список редких исключений, которых с лихвой хватило бы на годовой издательский план.

Есть тут противоречие? По-моему, противоречия нет. Ведь журнал (годовая подшивка и каждый номер в отдельности) должен прочитываться как внятное высказывание, иначе это не журнал, а альманах, антология, сборник. Это высказывание бесполезно искать в "Новом мире", "Знамени", "Октябре" и "Дружбе народов". Его там нет, в отличие от, как к ним ни относись, "Ариона" и "НЛО". Тут хотя бы понятно, с чем спорить, имеется точка зрения и предмет разговора.

Что есть в толстых журналах, так это некоторое количество интересных текстов, существующих вне контекста. Их надо тщательно выискивать в общей куче, вчитываться, анализировать. В общем, делать все то, на что способен только профессиональный читатель. Критик, журналист, писатель или издатель. Они и составляют на сегодняшний день целевую аудиторию толстых литературных журналов.

И все бы ничего, если б не мания величия, если б не претензии на всеохватность, на то, что именно здесь, на этих страницах, творится литература! На самом деле литература вполне может обходиться без толстых журналов. Как и они без нее. Доказательство тому - бездарные в своем большинстве литпремии 2005 года, оккупированные толстыми журналами. И книжный бум последних лет. Судите сами: 90% бестселлеров легко обходятся или могут обходиться сегодня без предварительных публикаций. Где в толстых журналах последние вещи Пелевина, Сорокина, Быкова, Слаповского, Иванова, Левкина? Их нет. Их и из шорт-листов нынче вычеркивают под предлогом попсовости, иначе говоря, востребованности читателем. Взамен предлагаются сводящие скулы романы вроде недавних опусов Анатолия Наймана и Алана Черчесова. Михаил Шишкин по сравнению с ними читается взахлеб, как Дарья Донцова.

Жизнь проходит мимо. Сообщество консервируется. Эта законсервированность и порождает тексты для внутреннего пользования, какими, на мой взгляд, являются последние романы Мелихова, Зайончковского, Есина, Гуцко, того же Шишкина. Неудивительно, что они получают премии и хорошую прессу. Но для меня загадка, кто их будет сегодня читать, опять же кроме профессионалов.

О вкусах можно спорить. Но спор возможен лишь тогда, когда позиции четко выявлены самой жизнью. Когда имеешь дело не с амбициями, а с тенденциями. А если тенденций нет, литература превращается в частное и необязательное занятие. Любые оценки грешат субъективностью и пристрастностью. Мой личный хит-парад 2005 года, пристрастный и субъективный, выглядит приблизительно так.

Поэзия. Максим Амелин ("Новый мир" # 1, "Октябрь" # 3, "Знамя" # 9); Александр Еременко ("Знамя" # 1); Вера Павлова ("Звезда" # 2, "Новый мир" # 10); Василий Русаков ("Звезда" # 3, "Знамя" # 10); Вадим Жук ("Знамя" # 5); Дмитрий Тонконогов ("Октябрь" # 5); Александр Тимофеевский ("Дружба народов" # 5, 9, "Новый мир" #11); Сергей Гандлевский ("Новый мир", # 6); Андрей Битов ("Новый мир" # 6); Николай Панченко, Борис Панкин ("Дружба народов" # 6); Инна Лиснянская, Юрий Иофе ("Знамя" # 7); Михаил Векслер ("Октябрь", # 7); Тимур Кибиров ("Знамя", # 11); Андрей Чемоданов ("Октябрь" # 11); Глеб Горбовский ("Звезда" # 11).

Проза. Повесть Родиона Белецкого ("Новый мир" # 1); фрагменты "Московских сказок" Александра Кабакова, рассказ Евгения Гришковца ("Знамя" # 1); рассказы Анатолия Бузулукского ("Звезда" # 2) и его же повесть (Знамя" # 10); сказки Олеси Артемовой ("Москва" # 2); лирические мемуары Владимира Алейникова ("Знамя" # 3, 8); дневниковая проза Елены Долгопят ("Дружба народов" # 3); рассказы Александра Карасева ("Дружба народов" # 4, 7); рассказы Евгения Шкловского ("Знамя" # 5, "Нева" # 11, "Новый мир" # 12); новеллы из новой книги Дины Рубиной ("Знамя" # 6, "Дружба народов" # 7); путевые заметки Константина Мелихана ("Нева" # 6); повесть Анатолия Клименко ("Москва" # 6); рассказ Михаила Бутова ("Знамя" # 7); миниатюры Аркадия Бартова ("Нева" # 7); монолог Анатолия Тихолоза ("Новый мир" # 11); диптих Афанасия Мамедова ("Октябрь" # 11); рассказы Анатолия Азольского ("Дружба народов" # 11); записи Александра Хургина и роман Ундине Радзявичуте ("Дружба народов" # 12).

Эссеистика. Инна Лиснянская ("Знамя" # 1); Александр Мелихов ("Дружба народов" # 1, 9, "Звезда" # 11); Валерий Шубинский ("Октябрь" # 6); Александр Кушнер (Новый мир" # 7); Нина Горланова ("Новый мир" # 8); Андрей Битов ("Октябрь" # 9).

Антигерои года - Роман Сенчин, с головой погрузившийся в псевдосоветский трэш, пафосные и нагловатые критики Василина Орлова и Валерия Пустовая, Юрий Коротков, опубликовавший свою "Девятую роту" в журнале "Москва" (уже одно это должно было насторожить кинокритиков), и прозаик Вацлав Михальский, работающий в стилистике "Рабыни Изауры".

Особняком стоят стихи молодых людей с нарушениями умственного развития, опубликованные в "Неве". Она не попадает ни под какие жанровые критерии. Но тексты настолько яркие и значительные, что нельзя о них не сказать.

Вот и получился список на полстатьи. К этому изобилию еще бы читателя, и заживем не хуже, чем в Серебряном веке.