Китайские пациенты

Журналу "Иностранная литература" вроде как полагается быть кросс-культурным изданием. Такова уж специализация. Таков жанр, тематика и место, занимаемое им в мире литературных журналов.

Все верно. Но в августовском номере эта пресловутая кросс-культурность достигла своего апогея. И зашкалила за все мыслимые пределы. Особенно в романе Дай Сы-цзе "Комплекс Ди" (перевод Натальи Мавлевич), этом апофеозе мешанины всего со всем. Такого даже в "Иностранке" я еще не припомню. Судите сами. Дай Сы-цзе - китаец, пишущий по-французски, автор двух франкоязычных романов. Один из них, "Бальзак и портниха-китаяночка", издан в России в 2001 году. Сы-цзе собственноручно (!) экранизировал эту книгу и получил за свою картину ни больше ни меньше, а приз Каннского фестиваля.

Бальзак, портниха-китаяночка┘ Уже смешно. Но этим обстоятельством не исчерпывается абсурд. При ближайшем рассмотрении оказывается, что "Комплекс Ди", вышедший два года назад в престижнейшем парижском издательстве "Галлимар", - роман о китайском фрейдисте, психоаналитике-девственнике! Такое сочетание само по себе сбивает с ног и ввергает в продолжительную прострацию. Как Дон Кихот, дышащий перегаром на незадачливого гаишника.

Дай Сы-цзе - китайский Пелевин, как ни парадоксально звучит это определение. А как еще назвать писателя, смотрящего на традиционную культуру глазами человека, испорченного западными фокусами и прибамбасами? Куда ни глянь, сплошные несоответствия.

В Японии подобную нишу занимает Харуки Мураками, много лет проживший в Америке. Но Мураками вполне серьезно, с добросовестностью русских классиков, воспроизводит тип японского "лишнего человека", а китайского Пелевина невозможно читать без смеха. К смеху, впрочем, тут же примешивается ощущение дурного сна, так знакомое нам по последним годам застоя. Чувство, что участвуешь в дурацком балагане, хочешь проснуться - а это и есть твоя жизнь. Так было двадцать лет назад. Да и сейчас, если вдуматься, мало что изменилось. По-прежнему время от времени возникает желание лечь на психоаналитическую кушетку и призвать к ответу современного доктора Фрейда: "Скажите, доктор, а что все это означает на самом деле?"

Жизнь в традиционном обществе с его скрытыми комплексами и богатством смыслов, не прорывающихся на поверхность, очень даже располагает к психоаналитическим толкованиям. Взять, к примеру, эту бесподобную историю про шестого секретаря судьи Ди: "Разоткровенничавшись, он рассказал, что у него еще в Америке развился геморрой, который теперь уже нельзя вылечить. Узлы разбухают, перегораживают кишку, а иногда лопаются, и начинается сильнейшее, похожее на менструальное, кровотечение. Здесь, в нашем городе, эти непредсказуемые приступы создают ему массу проблем. Из-за них он не может участвовать вместе с начальством в марафонских, длящихся несколько суток турнирах в маджонг. Ему не светит попасть в кружок приближенных к судье Ди лиц - тот подбирает сотрудников из числа партнеров по игре. Так что шестой секретарь может ставить крест на своей карьере".

Пародия? Абсурд? Знатный художественный вымысел? Так, вероятно, и подумают французы, купившие книгу Сы-цзе. Но мы-то с вами знаем, что картина - реальнее некуда.

Я не знаю, диссидент ли Сы-цзе, об этом ничего не сказано в библиографической справке. Но не диссидентом он быть не может. Всякий человек, заинтересовавшийся другой культурой, неизбежно становится диссидентом. Тоталитаризм потому и тотален, что любую инакость воспринимает крайне враждебно. На чужой территории кончается его власть. Само существование другой культуры, другого варианта жизни - бунт почище пугачевского, как сказала бы Екатерина.

Либо рай, либо ад, других вариантов мы не знаем и знать не хотим. Вчитайтесь в этот диалог из "Комплекса Ди": "В рай возносится только душа. А души, как и ангелы, которые их окружают, не писают и не какают. Значит, сортиры им не нужны" - "Ну, а в аду они есть?". И дальше: "Ни во дворцовой канцелярии, ни во внутреннем императорском дворе, ни в покоях императрицы и наложниц, ни у евнухов - нигде никаких клозетов, как на небе!" Мама, а Брежнев тоже какает? Скажите, доктор, что все это означает?

Там, где начинается диссидентство, начинается и литература. Работает классическая китайская метафора: Инь встречается с Ян, зарождается новая жизнь. Продолжим эту метафору: монокультуризм, замкнутое существование в рамках одной культуры сильно смахивает на гомосексуализм.

Осталось сказать несколько слов о других публикациях августовской "Иностранки". Среди них - подборка Готфрида Бенна, немецкого поэта-экспрессиониста (бросается в глаза стихотворение о Шопене, которого доводили непослушные дети Жорж Санд). Окончание романа мексиканца Хорхе Вольпи "В поисках Клингзора" о секретных физиках в военной и послевоенной Германии. И беседа с польскими писателями Павлом Хюлле и Антонием Либерой. О чем они говорят? О Польше? Как бы не так! О Джойсе, Беккете и Париже. Об Уэльбеке, Бегбедере и Томасе Манне. Вот она, кросс-культурность.