Сопротивление распаду

Роман Солнцев. Полураспад: Роман. - Красноярск: Платина, 2003, 396 с.

Мы привыкли к тому, что звание русского писателя ассоциируется с храбростью. Но привыкли как к факту хрестоматийному. Наши современники не вызывают на дуэль, не зовут друзей в секунданты и не бросают перчатки. Святое дело, традиционное для русской культуры, - борьба за идеал - почти начисто отодвинуто и стало немодным. В моде скорее изыски по части стиля и желание получить звание "Почетный постмодернист". В этом свете книга Романа Солнцева, о которой идет речь, почти вызывающе несовременна. Писатель исполняет миссию, которая многими его коллегами основательно забыта: он борется.

Однако речь идет отнюдь не о публицистике. Речь идет о полнокровной беллетристике, о книге, которая художественным способом исследует, что творится с нашей страной здесь и сейчас. Нелепо приводить сравнения, но здесь не удержусь, потому что у Романа Солнцева на его пути были замечательные предшественники - я вспомню лишь романы Александра Солженицына "В круге первом" и Василия Гроссмана и его замечательную книгу "Жизнь и судьба". Так или иначе, но эти книги о подневольном положении интеллектуалов в империи. Об этом же новая книга Солнцева, описывающая новый виток истории. Сочинение Солнцева - вызов тем силам в нашем обществе, которые ставят благополучие собственного департамента выше свободы, равенства и братства. Это силы регресса и реставрации.

Герой "Полураспада" - талантливый физик. Как и свойственно настоящему ученому, он - идеалист, совершенно не разбирающийся в политике. Он - идеалист, но не идиот. И понимает, что те работы, которые он выполнил, не спя ночами, и результаты, которые явились ему в качестве озарения, могут послужить прогрессу. Ему невероятно жаль, что он не может достойно оборудовать свою лабораторию, пристойно платить своим сотрудникам, нормально содержать свою семью. Но им отнюдь не владеет дух стяжательства. Он скорее склонен оценивать текущие обстоятельства как недоразумение, поэтому, когда к нему приезжает бывший однокашник, давно обосновавшийся в Америке, и предлагает спонсировать его исследования, он не видит в этом подвоха.

Солнцеву в этой романной коллизии замечательно удается показать столкновение идеализма и утилитаризма. На таком материале этот конфликт еще не был открыт нашей литературой. Красноярский писатель написал очень смелую книгу. С точностью хирурга он сделал вскрытие и поставил диагноз. Наша власть в лице правоприменяющих органов по отношению к ученому оказалась на той же стороне баррикад, что и человек, который некогда отказался от своей отчизны и теперь работает на заокеанских хозяев.

Это по необходимости поверхностное изложение фабулы романа могло бы выглядеть как сюжет незамысловатого комикса, но на самом деле это - полнокровная книга. В романе дышит энергия подлинности. И, как это ни странно, злободневность усиливает художественное впечатление. Роман Солнцев успел написать это исследование нашей жизни не как ретроспекцию, а пока эта самая жизнь продолжает длиться. Читатель держит в руках книгу, канву которой специальные службы и не смеют завязывать. Человек, который послужил прототипом героя повествования, опять в тюрьме. Подвергаются преследованиям и многие его коллеги: от Дальнего Востока до Подмосковья. Ни в коем случае не вторгаясь в область права, мы констатируем, что инкриминируемые этим людям науки преступления НЕ совершались, а соответствующие органы квалифицировали как преступление само собой разумеющееся международное сотрудничество ученых в открытом обществе.

Конечно, это дурной знак. И писатель Солнцев твердо и своевременно нам указал на это. Тем более велика его заслуга, что живет он не в столице, где короток путь в Генеральную прокуратуру, а в далеком городе К. на реке Е., откуда лететь до столицы много часов. Развращенный всяческими свободами центр трудно удивить таким подвижничеством. Но никак не может прозвучать откровением то соображение, что мы живем пока еще в единой стране и любое злоупотребление, как говорится, "на местах" рано или поздно неминуемо аукнется тем, кто жмется к Кремлю.

Все сказанное выше ни в коем случае не должно ввести в заблуждение. Роман "Полураспад" - отнюдь не памфлет на злобу дня. Скорее это художественное исследование того, как Личность почти неминуемо оказывается в конфликте с Большинством. В конце концов не суть важно, что герой - Ученый. Он мог бы быть танцором или певцом. Дело не в его научном открытии. Дело в его Самостоянии. Наверное, на всем земном шаре не найти страны, где государство поощряло бы стремление личности оставаться самой собой. Тема романа Солнцева актуальна повсюду. Просто в наших широтах и на нашей долготе эта тема обретает специфические национальные формы. И вот это-то обретение форм замечательным способом художественно зафиксировал красноярский прозаик.