Игра в приватизацию

Жилье у нас строит в основном государство. Народ не в восторге.
Фото Владимира Захарина

Нас ждет вторая волна приватизации. Для рыночных отношений приватизация – явление нормальное, даже естественное. Главное, чтобы она не носила идеологический характер. У нас же еще с царских времен идеология идет впереди экономики. А это всегда ведет к непредсказуемым последствиям.

Жесткая проблема эффективности

Прежде чем говорить о второй волне приватизации, полезно разобраться с итогами первой волны. Они крайне неоднозначны. По мнению директора Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН РФ Виктора Ивантера, первая волна приватизации в целом оказалась неудачной, не была выполнена ее главная задача – не появился эффективный класс собственников. Так, в СССР коэффициент извлечения нефти из скважины в среднем равнялся 40%, сегодня он на уровне 35%, в мире же средний показатель составляет 50%.

Зато в глазах населения та приватизация до сих пор выглядит крайне несправедливой. Можно ли изменить это сложившееся отношение? Только одним способом: сделать приватизацию эффективной, когда люди реально ощутят отдачу от нее.

И все же первая волна приватизации при всей сомнительности многих ее сторон имела и положительные последствия. Так, в результате приватизации квартир возник огромный рынок жилья, который действует до сих пор почти без всякого влияния на него государства.

Другой пример – угольная отрасль. В советской экономике она была глубоко дотационная, обходилась государству в 1,5–2% ВВП. Была проведена реструктуризация сектора, после чего он был продан частным владельцам. Нормально проведенная приватизация привела к тому, что угольная промышленность – одна из самых успешных в России.

Но главный итог первой приватизации все же иной: она позволила создать в России рыночный уклад. При всех недостатках процесса мы сильно недооцениваем это важнейшее последствие. Между прочим, население, относясь в массе своей негативно к той «исторической» приватизации, оценивает ее плоды гораздо более позитивно. Опрос россиян об их отношении к разным секторам экономики зафиксировал важную тенденцию: лучше они относятся к торговле, к промышленности по производству продуктов питания, к некоторым другим секторам, где доминирует частный капитал. А хуже всего – к одной из основных вотчин государства -═к ЖКХ.

Приватизация по науке

В чем основная задача новой приватизации? Если только в том, чтобы дать городу и миру сигнал, что мы не собираемся двигаться назад, то это неразумная цель. Приватизация – это научная программа, она должна отвечать на вопрос: что следует делать, а что делать не следует? Сегодня много говорится о доходах, которые будут получены, но ничего – о возможных потерях от продажи имущества. Нужны расчеты, нужно составлять баланс. И только тогда можно будет сделать окончательный вывод.

Тезис, что частная собственность эффективнее государственной, в целом верен. Однако существует сложная взаимозависимость между характером владения собственностью и эффективностью ее использования. Если у какой-то государственной компании продать, к примеру, 15% акций, то нет никаких оснований считать, что ее менеджмент станет работать лучше.

Мы подходим к проблеме собственности на основе представлений XIX столетия, но сегодня многое изменилось. В наше время важно не то, кто является владельцем активов компании, а действует ли она в рыночной ситуации, считает Виктор Ивантер.

В Финляндии сетевая компания более чем наполовину принадлежит государству, и оно не собирается расставаться со своей долей. У итальянской «Энель» 31% акций – в государственном владении. Знаменитая «Електрисите де Франсе» на 84,5% является госсобственностью. И таких примеров в мире много.

Но есть и другие примеры. В Грузии за электроснабжение отвечает частная российская компания. Даже во время военных действий она исправно снабжала страну электрической энергией – не желала потерять рынок.

За 2000–2011 годы добыча нефти в России возросла на 57%, а газа – только на 15%. У «Газпрома» добыча газа в 2011 году увеличилась на 0,2%, у «Новатэка» – на 40%. Даже если учитывать низкую базу у частного добытчика, разница все равно впечатляющая. Но проблема не в том, что «Новатэк» – частная компания, а «Газпром» – государственная. Всем прекрасно известно: принципы, по которым функционирует газовый гигант, имеют мало отношения к рыночным. Не случайно его доля на мировом газовом рынке уменьшается. И скорее всего именно этот фактор имеет решающее значение.

По мнению Сергея Жаворонкова, эксперта института имени Гайдара, в России самый эффективный вид бизнеса – это находиться в потоке распределения бюджетных средств. Такая практика подавляет ростки частного предпринимательства. У государственных и частных компаний один и тот же бизнес, а вот условия его ведения сильно разнятся. Госсектор имеет многочисленные привилегии, что нарушает принципы честной конкуренции. Частный же бизнес вынужден все зарабатывать себе сам, да еще платить непомерные налоги и нести другие официальные и неофициальные расходы.

Всем по чуть-чуть

За 20 лет рыночных реформ у нас серьезно поменялась идеология приватизации, отмечает Вадим Новиков, эксперт при правительстве РФ. Если в 90-е годы контрольный пакет компании передавался новому собственнику сразу или в несколько приемов, то после 2000 года государство обычно продавало миноритариям небольшое количество акций.

Между тем продажа небольших пакетов крупных госкомпаний не делает их частными. Никто у нас не позволит обанкротить флагманы отечественной экономики – РЖД или ВТБ. Поэтому сегодня происходит не настоящая приватизация, а скорее отчуждение небольшой части государственного имущества, обмен его на деньги.

Каких целей намерено государство достичь второй волной приватизации, остается неясным. Как и то, что делать с доходами от приватизации. Складывать ли их в кубышку, инвестировать ли в инфраструктурные проекты и тем самым снова наращивать госсобственность? Или, как советуют многие, направлять эти деньги на покрытие дефицита Пенсионного фонда? Но использовать нерегулярные доходы на покрытие регулярных расходов – крайне ошибочная политика, отмечает Виктор Ивантер.

Когда нет продуманной экономической стратегии, любые, даже вроде бы правильные меры не дают нужной отдачи. А то и наносят вред. Если задаться целью сделать РЖД целиком частной компанией, то это будет означать создание условий для ее последующей национализации.

То, что делает правительство, больше напоминает ритуальные действия, нечто вроде церковной службы. К Богу она не имеет отношения, зато все при деле, все отмечаются таким образом в своем служении Ему. Новая волна приватизации – это что-то вроде ритуального служения идее рыночной экономики. Есть большие сомнения, что в таком виде приватизация станет работать на повышение ее эффективности.

Задача состоит в том, чтобы и частные, и государственные компании работали одинаково хорошо. А чтобы это стало возможным, должен существовать общественный контроль за их деятельностью. Приватизация как раз и должна служить целям его налаживания. Этот контроль возможен в том случае, когда в экономике действуют рыночные механизмы для всех.

Для этого приватизация должна быть грамотно проведена. Мы должны думать не о справедливости в популистском значении этого слова, а об успешности. Это и будет самой лучшей, самой справедливой справедливостью. Провал народных IPO показывает, что будет, если демагогией подменяют реальную экономическую политику.

Государство пытается ограничить свой собственный экономический волюнтаризм. Но пока это получается слабо. Оно явно уступает давлению отдельных групп. Среди противников приватизации часто выступает менеджмент государственных предприятий. Разумеется, менеджеры не могут себе позволить противиться этому открыто, поэтому ищут разнообразные идеологические предлоги. Один из самых распространенных аргументов – продавать акции невыгодно по причине низкой капитализации компании. Однако, как показывает практика, все последние годы уровень капитализации государственных активов снижается. Это относится даже к самым известным брендам – в частности, к Сбербанку. В итоге многие госкомпании так и продолжают генерировать убытки, которые покрывает общество. Зато этот предлог позволяет перенести приватизацию на неопределенный срок.

Частная компания должна работать ради прибыли. Если прибыли нет, фирма разоряется и исчезает. Это важнейший механизм очищения рынка от неэффективных, ненужных бизнесов. Но у правительства России скептическое отношение к институту прибыли. В России в 2011 году было возбуждено 3,2 тыс. дел в связи со злоупотреблением доминирующим положением, в США – 16. У нас антимонопольные органы проявляют суперактивность. И далеко не всегда обоснованно ограничивают компании в развитии их бизнеса.

Уйдет ли государство с монопольных рынков? Пока надежд на это немного. Слишком много влиятельных персон заинтересовано в поддержании статус-кво. В советские времена по просторам СССР бродила такая шутка: все во имя человека, все во благо человека, мы даже знаем имя этого человека. Создается впечатление, что нынешний этап приватизации или, лучше сказать, псевдоприватизации тоже совершается не ради повышения эффективности всего народно-хозяйственного комплекса, а ради пользы отдельных групп лиц. Если постараться, их тоже можно назвать по именам. Но разве в именах дело? Дело в самой системе.