Элита умных и способных

В сегодняшнем Китае национальные традиции помогают готовить тех, чья профессия – управлять.
Фото Reuters

Трудно сказать, когда нынешний финансовый кризис завершится. Никто не берется предсказывать. И правильно делает. Но снова встает все тот же вопрос: почему наши власти так твердо полагали, что кризис нас вообще не затронет? Действительно ли они сами в это верили или сыграло роль нечто иное?

Оценивая сложившуюся ситуацию, одни говорят, что функция высшего руководства всегда сводится к тому, чтобы успокоить людей и не дать им повода для неконтролируемого поведения. Другие склонны считать, что все просчеты – из-за недостатка информации и что дезинформация (точнее, неполнота информации и боязнь сказать руководству не совсем то, что оно хочет услышать) является нормой в тех условиях, которые созданы в стране и особенно остро ощущаются в высших эшелонах власти.

Между тем суть проблемы, в общем-то, элементарна.

Чтобы разумно управлять страной, ее руководители должны окружать себя не временщиками, приближенными по принципу приятельской связи или патронажно-клиентской зависимости, а специалистами. Специалистами, которые, во-первых, отличаются высочайшей квалификацией, а во-вторых, всегда скажут своему руководству всю правду. И обратят его внимание на последствия, которые наступят, если с этой правдой не считаться.

Дело здесь вовсе не в либеральной демократии, до которой мы пока не доросли. Дело в нас самих, какие мы есть и какими нас давно уже старательно консервируют, дабы сохранить в нас именно то, что столь очевидно отличает нас от многих других.

Давайте посмотрим на страну, которая, подобно нашей, до демократии не доросла, но сумела создать заслуживающую внимания систему власти. Это Китай, который ныне на устах буквально у всех и уже поэтому заслуживает пристального внимания.

В Древнем Китае, еще до Конфуция (551–479 годы до н.э.), была выработана концепция, суть которой в том, что Поднебесной должны управлять «умные и способные». Таких искали по всей стране, подчас переманивая к себе лучшие умы из чужих царств. В древнейших письменных текстах было зафиксировано, что все чиновники на местах обязаны выискивать в своих округах этих самых «умных и способных» и вовремя докладывать о них по начальству. Если это делалось аккуратно и успешно, чиновник вознаграждался, если нет – его могли подвергнуть взысканию.

Впрочем, единого большого государства, на которое уповали авторы несколько утопически звучавших текстов, в то время не существовало. Но никто из тех, кто был хорошо подготовлен (имеется в виду, естественно, китайская система образования), как правило, не останавливался перед тем, чтобы покинуть собственное царство и пойти в другое, особенно туда, где с помощью «умных и способных» местный правитель рассчитывал усилиться и при удобном случае подчинить себе всю Поднебесную.

Понятно, что в длительной истории Китая случалось всякое. Порой ею управляли родственники влиятельных жен из гарема императора. Бывало, к власти приходили повстанцы из числа крестьянских вожаков, руководители знатных кланов или жившие к северу от страны кочевники. Но ради образования кочевники послушно слезали с коней, крестьянские вожаки внимали поучениям конфуцианцев, а аристократы всю жизнь изучали конфуцианскую мудрость.

Специальные государственные органы следили за тем, чтобы в каждом уезде раз в три года проводились экзамены, к которым допускались все подготовленные к этому юноши. Получившие первую искомую ученую степень (их бывало немного, несколько процентов из тех, кто сдавал письменные работы, писавшиеся в закрытых помещениях под строгим надзором служителей и проверявшиеся комиссией из чиновников, никогда ранее не бывавших в этом уезде и не имевших здесь ни родни, ни знакомых) могли сдавать экзамен в провинциальном центре. Экзамены на третью степень принимали в столице. И только обладатели третьей степени могли претендовать, если выражаться по-советски, на номенклатурные должности.

Экзамены, придуманные именно китайцами (похоже, что лишь немногие об этом знают), были строгим объективным критерием памяти, знаний, умения разумно анализировать предложенную теоретическую ситуацию. Эта элита всегда была консервативной. Но иной тогда и не требовалось, особенно в условиях, весьма далеких от антично-буржуазных стандартов европейского Запада. Она очень высоко оплачивалась и была, как правило, неподкупной. Любой намек на коррупцию означал гражданскую смерть для чиновника. Он «терял лицо» (это именно китайский термин) и изгонялся из рядов администраторов с таким социальным клеймом, которое было много хуже смерти на дуэли.

Эта элита, в ряды которой проникали в основном те, кто проходил тройной отбор непредвзятого контроля, на протяжении долгих веков исправно справлялась со своим делом. Порой она шла на решительные протесты, забрасывала императора и его окружение протестующими докладами. Лидеры оппозиции покорно принимали от власти шелковые шнурки (нечто вроде смертного приговора – следовало удавиться самому), но их дело упорно продолжали другие, причем такие протесты могли тянуться долго и обычно завершались успехом конфуцианцев. Результат всего этого очевиден сегодня для всех. Китай на глазах выходит в мировые лидеры.

Речь не о том, чтобы нам всем стать китайцами. Китай в данном случае не более чем эталон, на который стоило бы подчас ориентироваться. Хотя бы потому, что мы в ХХ столетии пережили ту же трагедию, что и Китай (причем, заметьте, именно с нашей очень активной помощью). И мы выходим из тупика ложной доктрины, пятясь, как и Китай, назад. Причем наши страны начали пятиться практически одновременно, проделали за 25–30 лет один и тот же путь. Но сколь разительно несопоставимы результаты!

В последние годы один из депутатов Госдумы большими тиражами, распространяет свое представление о наших недостатках. Все это, дескать, мифы, полагает он. Мы и горькую пьем не больше других, и к чистоте и порядку привыкли не хуже всяких там европейцев, да и вообще явно недооценены как другими, так и в собственном мнении.

Но ведь наша страна далеко не просто с колен встает, как в то хотелось бы верить начальству. Да, она приподнимается, но если и не спьяну (явная клевета!), то, во всяком случае, с крайней степенью воинственности. Все плохи по сравнению с нами! И мы им покажем! Примерно так многое можно интерпретировать, не рискуя сильно ошибиться.

Не стоит рассчитывать на то, что всю страну удастся убаюкать ложной идиллией в смеси с псевдопатриотическим героизмом, замешенным на людоедском насилии Главного Палача страны в ее недавнем прошлом. Сколь ни податлив наш народ на сладкие обещания, одними ими к чему-то лучшему не придешь. А другие – и не только китайцы – тем временем придут. И добьются успехов в том, что важно для всех людей, а не для богатеющих государственно-частных компаний.

Нашей стране нужны серьезные и многосторонние усилия правящей элиты, от которой зависит все или почти все. Пора осознать это всем. И в первую очередь – высшим эшелонам власти. Либо это будет начато, либо скоро уже станет поздно.