Угроза, от которой не застрахован никто

Обсуждение правовых и военно-политических оснований для превентивных военных мер против Ирака сегодня в центре мировых дебатов. Дискуссия идет вокруг вопроса, обладает либо не обладает правительство Ирака традиционными видами оружия массового поражения (ОМП) и средствами их доставки, а также споров о праве на смену однопартийного государственного строя военным путем извне. Этим вопросам посвящено так называемое иракское досье Блэра.

Между тем ядерное, химическое и бактериологическое оружие не являются единственными разновидностями ОМП. Новый терроризм уже довольно давно "экспериментирует" с новыми вооружениями, комбинируя все виды воздействия на современную техноструктуру для причинения максимального вреда цивилизованным странам. Речь идет о новом терроризме, осуществляющем безжалостные операции против символов порядка и цивилизации, как то: взрывы жилых домов в России осенью 1999 г. или атаки против зданий ВТЦ в Америке.

Угроза возросла ввиду умения спонсоров террора спроектировать, профинансировать и построить конвейер террористов-смертников, "живых бомб", которых надо рассматривать как абсолютное средство доставки (по мнению других военных экспертов, как "средство стратегической бомбардировки"). Именно последнее свойство было продемонстрировано всему миру 11 сентября 2001 г. на Манхэттене. В таком варианте речь, безусловно, идет об экспериментах с новым, дешевым видом оружия массового поражения - мегатеррором.

Международные организации официально признали "атаки террористов-смертников на гражданское население" - военным преступлением и преступлением против человечества. Инфраструктура международного терроризма представляет собой угрозу всем без исключения видам государственного и морального порядка.

Российские военные считают доказанным, что теракты с использованием смертников-шахидов, прежде у нас неизвестные, были привнесены в Чечню с Ближнего Востока. О создании первой группы такого рода Шамиль Басаев объявил публично еще в сентябре 1999 г. С 2000 г. начались атаки, обычно с применением грузовиков, начиненных взрывчаткой (Аргун, Алхан-Юрт, Гудермес).

Итак, за четыре года отсутствия международных инспекторов в Ираке там возникло и устрашающим образом проявило себя новое оружие массового поражения, не нуждающееся в производстве активных поражающих компонентов, поскольку находит их на атакуемой территории.

Шахид - это хорошо управляемое, серийно производимое комбинационное оружие. Максимальная боевая применимость - мегатеракт, подобный манхэттенскому. Эффект мегатеракта типа 11 сентября - военно-экономический и морально-политический шок, соединенный с обширными потерями на фоне экономической рецессии. Мегаатаки террористов меняют массовое сознание и государственную политику почти так же, как мировая война. Такой удар переносится страной, как национальная катастрофа. Отсюда единственной ответной политикой являются превентивные действия с целью исключить удар.

Вопрос таков: является ли сегодня иракский режим активным элементом мировой террористической инфраструктуры, убедительно продемонстрировавшей готовность прибегнуть к неконвенциональным и бесчеловечным видам нападения? Ответ: к сожалению, да.

Ирак не только приветствовал появление и распространение этого бесспорного зла. Ирак публично обосновал легитимность нового варварского террора и популяризирует его официально во всем арабском мире. От имени иракского государства новому терроризму была оказана самая горячая поддержка и - что более важно - профинансированы важные элементы его как боевой схемы. Весной этого года лично Саддам Хусейн публично поддержал действия шахидов в Палестине и объявил, что выделил 5 млн. долл. на поддержку их деятельности.

Перед нами международная система действий, которая, умело комбинируя разные виды мотивов, от мистических до материальных, склоняет человека не склонного к самоубийству выступить в роли "живой бомбы" - шахида. Одним из критериев выбора шахида, по словам организаторов этого дела, является материальное положение его семьи. На территории Палестинской автономии работают иракские офисы по оказанию материальной поддержки семьям террористов-самоубийц. Официально объявлена даже сумма такой поддержки - 10-25 тыс. долл. США. Такая поддержка является составной частью боевой эффективности шахида, мотивирует его и может рассматриваться как разновидность платы по найму.

"Живые бомбы" - это дешевое, легко доставляемое и, к несчастью, легкодоступное вооружение. Применение его в Чечне, на Манхэттене и в Иерусалиме говорит о том, что никто включая Москву не застрахован в будущем от попыток его применения. Возможность его территориальной локализации вне пределов России не доказана. Конвейер мегатеррора работает на Ближнем Востоке, финансирует и собирает боевые схемы, подтягивая к ним юношей-арабов. Некоторые из них могут оказаться и реально оказываются на Кавказе.

Иракская полуофициальная газета призывает "рассматривать все американские объекты как военные цели, включая посольства, институты и американские компании... минировать водные пути, чтобы предотвратить движение военных кораблей" ("Аль-Иктисади", 05.09.02). Все это представляет явную и прямую угрозу нападения на международные институты, в том числе и на граждан России. Россия неоднократно становилась жертвой таких же атак в Чечне. Через Грузию налажен "трансферт" ближневосточных исламистов в Россию.

Ирак остается единственной региональной державой на Ближнем Востоке, открыто поддерживающей действия террористов-самоубийц. Он оплачивает как реальные атаки, так и оптимизацию этих атак с целью доведения их до масштабов мегатеракта. Никто не знает, где произойдет следующий - в Израиле, России или Европе. Даже спонсоры ближневосточного терроризма не контролируют всех ячеек своей мировой сети. Может ли правительство Ирака ручаться за то, что финансируемые им группы террористов не взаимодействуют с "Аль-Каидой" и с чеченскими бандами "в рабочем порядке"?

Такая безответственная позиция Ирака является сама по себе достаточным основанием для предъявления к нему ультимативных требований, соразмерных угрозе.

Россия - открытый со всех сторон полигон, но в отличие от Америки - полигон, не обладающий достаточной силой и легитимностью применения силы за пределами своих границ. Мы легкая мишень для подрывной деятельности различных центров силы. Готова ли Россия игнорировать ближневосточный генератор мегатеррора при том, что остается уязвимой даже для терроризма "обычного"?

На территории Чечни действовали школы для подготовки женщин-камикадзе, в частности обучения водить "КамАЗ", начиненный взрывчаткой. Подготовку вели арабские инструктора с Ближнего Востока. Отмечены угрозы использования советских захоронений ядерных отходов в Чечне как основы для "грязной бомбы". Совсем недавно одна из террористических групп пыталась приобрести танк в Подмосковье. В последнее время в Чечне было зафиксировано и появление ближневосточных "поясов смертника" (в Чечен-ауле летом 2002 г.). Все такие события становятся на порядок опаснее.

В своем иракском планировании США обходят эту тревожную для России тему. Именно это заставляет Москву с сомнением относиться к целям операции в Ираке. Уровень российских деловых связей с Ираком достаточно высок, чтобы любые попытки реального восстановления потенциала иракского ОМП тут же стали известны России. Но этот же уровень требует, чтобы наш иракский торговый партнер не поддерживал ближневосточный "генератор" магистрали террора, северный "терминал" которой находится у нас на Кавказе. Именно Россия заинтересована в требовании к Саддаму Хусейну - категорически осудить террор и мегатеррор, отказаться от любой поддержки его участников, бойцов, советников и обслуживающего террористов персонала.