Румынский угол

Форум проходил во дворце парламентариев - самом крупном административном здании Европы.
Фото автора

Пятый форум ЕС–Россия, организованный польским Институтом по восточным исследованиям, на этот раз в сотрудничестве с Департаментом по национальной безопасности в рамках президентской администрации Румынии, собрал более 250 официальных лиц, политических лидеров, представителей делового мира, ученых и журналистов из 32 стран Европы, Северной Америки и Азии. Его целью был анализ перспектив политического и экономического сотрудничества между Россией и Европейским союзом.

Выбор столицы Румынии для проведения подобной встречи был неслучаен. Как заявил по этому поводу президентский советник по вопросам национальной безопасности Юлиан Фота, в последние годы Румыния пытается повысить свою роль на международном плане через проведение ряда встреч, таких как с саммит НАТО, саммит франкоязычия, а форум ЕС–Россия вписывается в этот контекст.

Непонятная Россия

В преддверии форума с фундаментальным докладом о России 2008 года, названном «Россия-2008. Доклад о трансформации», выступил Константин Симонов, глава Центра политической конъюнктуры России. Этот доклад не встретил однозначного отношения участников форума. Основная критика со стороны представителей ЕС сводилась к тому, что авторы ограничились лишь перечислением событий, избегая их глубокого анализа и главное выводов. Однако это не помешало докладу стать своего рода отправной точкой для дальнейших дискуссий, в ходе которых анализировались внутренние события и внешняя политика России. В центре внимания стояли такие крупные события, как избрание нового президента и политика России в Европе, российская политика на Кавказе и будущее отношений с ЕС в сфере энергетики.

Энергофакторы безопасности

Непосредственно по энергетической тематике на форуме были две дискуссии: «Энергетическая безопасность: является ли Россия партнером или фактором риска» и «Энергетическая безопасность как совместная цель потребителей и поставщиков».

Особую остроту обсуждению придал российский концептуальный подход к новой правовой базе международного сотрудничества в сфере энергетики (цели и принципы), опубликованный 21 апреля, и недавние заявления премьера Путина относительно возможности очередного прекращения поставок газа, если Киев не внесет очередной платеж за топливо.

Именно это побудило Владимира Сокора из Джеймстаунского фонда (The Jamestown Foundation) подвергнуть российскую позицию резкой критике. Следует отметить, что этот фонд представляет собой американскую неправительственную исследовательскую организацию, основанную в 1984 году. Своей миссией фонд называет «информирование разработчиков политики и более широкое политическое сообщество о событиях и тенденциях в тех обществах, которые стратегически или тактически важны для США и которые зачастую ограничивают доступ к такой информации». Руководителем фонда является Глен Говард. В руководящий совет фонда также входят бывший советник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский, бывший директор ЦРУ Джеймс Вулси. Важно отметить, что эта организация, резко активизировавшая свою деятельность при президенте Буше-младшем, по-прежнему оказывает влияние на формирование американской внешней политики.

С точки зрения Сокора, Россия, как и в прошлом СССР, систематически использует поставки углеводородов в политических целях. При этом он не делает разницы, осуществлялись ли такие поставки госкомпанией «Газпром» или частной компанией «ЛУКОЙЛ». Для него все они действуют по указке Кремля.

Сейчас, считает Сокор, Европа рискует вновь остаться без российского газа – из-за Украины. В этом плане с американской точки зрения Россия представляет собой фактор риска энергобезопасности. У европейцев, однако, иной взгляд на проблему. Марек Войчик, вице-президент польского ведомства по регулированию энергорынка (своего рода антимонопольная структура в энергетике), считает, что решение лежит в отказе от национальных рынков и в создании единого энергетического рынка. Единый рынок при диверсификации поставок снял бы проблему монопольного газоснабжения со стороны России. Рассматривая проблему под этим углом зрения, по словам Войчека, можно видеть, что совокупная доля России во всех 27 странах ЕС составляет всего не более 6–7%. Конечно, в этом случае России предлагается отойти от нынешнего курса на развитие двусторонних отношений со странами Европы, а европейцам начать говорить с Россией единым языком.

Турецкая позиция на форуме была изложена членом турецкого парламента Демирханом Афифом и сводилась к выделению географического фактора месторасположения Турции, который и обусловливает ее роль как своего рода распределителя газовых потоков для Европы независимо от того, с какой стороны они могут поступать – из России, из Каспийского региона или с Ближнего Востока. В этом плане координация регионального сотрудничества, по мнению Афифа, явилась бы надежным путем к энергобезопасности для всей Южной Европы.

С идеей создания в секторе углеводородов единой организации поставщиков и потребителей вместо существующих ОПЕК и МЭА выступил Марат Тертеров, представитель Исследовательского центра стран Персидского залива (Gulf–Russia–Eurasia–Gulf Research Center). Новая организация позволила бы наладить диалог между поставщиками и потребителями и уменьшить имеющуюся напряженность в их взаимоотношениях.

Российский взгляд

Еще шире подошел к решению проблемы член Экспертного совета Российского газового общества профессор Игорь Круговых. Он обратил внимание на то, что в концептуальном, понятийном и терминологическом плане вопросы мировой энергетики на этом форуме, впрочем, как зачастую и во вне его, постоянно рассматриваются в качестве неизбежного источника противоборства, не исключая военного. Под этим влиянием уже не одно десятилетие сформировалось своего рода «конфликтно-энергетическое сознание», диктующее конфронтационную линию поведения. Изменить такой ход дел может прежде всего переоценка подобных негативных понятий и категорий и переход к «созидательно-энергетическому сознанию», от «логики конфронтации к логике сотворчества». Соответственно первая задача – сформировать международное общественное «энергетическое сознание и поведение» исходя из понимания энергетики как фактора стабильности в современном мире. Вторая задача – необходимость рассматривать энергетику как составную часть новой международной системы безопасности, новой архитектуры экономической безопасности, что следует учитывать в том числе и при подготовке Договора о европейской безопасности, предложенного Дмитрием Медведевым.

Третья задача – в условиях системного характера международного кризиса именно энергетика как системообразующий фактор способна внести решающий вклад в выход из кризиса и подготовить условия для последующего рывка вперед.

Наконец, четвертая задача – следует рассматривать формирующуюся на основе евразийских региональных энергетических рынков (Россия–Европа, Россия – Центральная Азия, Россия–Китай, Россия–Япония, Корея – Юго-Восточная Азия, Центральная Азия – Южная Азия и ряда других подсистем) европейско-азиатско-тихоокеанскую энергосистему как единый энергетический комплекс от Атлантики до Тихого океана.

Через 5–10 лет будет создана новая материальная основа единой евразийской энергетики, которая потребует новой международно-правовой основы, к разработке которой необходимо приступать уже сейчас. В этой связи Игорем Круговых было обращено внимание на предложение Российского газового общества по созданию Евразийского энергетического форума в качестве механизма общественной дипломатии – по информационно-аналитическому сопровождению формирования единой энергосистемы от Атлантического до Тихого океана.

Несомненно, что ставка российского руководства на сепаратную политику в отношении отдельных стран – членов ЕС вызывает беспокойство у представителей США и восточноевропейских участников сообщества. Российские предложения от 21 апреля однозначно рассматриваются как альтернатива Энергетической хартии стран сообщества и попытка, как выразился английский глава Российского общества (The Russia Foundation) Дэвид Кларк, по-новому распределить сферы влияния в Европе. Но уже и румынский президент отмечал взаимную зависимость Европы и России, которую особенно продемонстрировал нынешний финансовый кризис. В этой связи он призывал принять Россию такой, какая она есть, требуя, однако, взамен предсказуемости ее поведения.

Бухарест