Юаню предсказывают катастрофический обвал

Некоторые российские экономисты сомневаются в возможности резкой девальвации китайской валюты. Фото Reuters

Китаю не избежать в 2016 году девальвации юаня к доллару на 30–40%. Такой прогноз сделали вчера ученые из Российского экономического университета (РЭУ) им. Г.В. Плеханова. Китайская экономика и правда дает поводы для опасений. Но, как считают опрошенные «НГ» эксперты, девальвация на 30–40% – слишком смелый прогноз. Сенсацией года стало снижение курса юаня всего на 2% к доллару. Обвал юаня принесет проблемы и КНР, и РФ, которая переходит с Китаем на взаиморасчеты в национальных валютах. 

Если Пекин хочет поддерживать высокий экономический рост и внешнеторговый оборот, ему придется пойти на беспрецедентное снижение курса юаня в следующем году. Об этом предупредили эксперты из РЭУ им. Г.В. Плеханова.

«Китай не сможет удержать курс юаня, который неизбежно придется девальвировать к доллару США на 30–40%... На КНР одновременно усиливается внешнее и внутреннее давление кризиса, что делает поддержание юаня слишком затратным. В 2016 году власти могут пойти на резкую и значительную девальвацию», – прогнозирует завлабораторией международной политической экономии РЭУ Руслан Дзарасов. По его мнению, сейчас это чуть ли не единственный способ для Китая простимулировать свой экспорт.

Более того, Пекину может не хватить резервов для длительной поддержки национальной валюты – особенно в условиях, когда китайские власти уже тратят средства на помощь фондовому рынку. «Большое давление на юань оказывают внешние долги китайских компаний. В 2015 году выплаты по ним должны составить 700 млрд, а в 2016 году – 900 млрд долл. В сумме это ведет к сокращению золотовалютных резервов. С 4 трлн долл. в 2015 году они упали до 3,4–3,5 трлн долл.», – уточняет также сотрудник лаборатории Василий Колташов.  

Китайская экономика действительно вызывает опасения. Замедляется ее рост, ухудшаются показатели внешнеторгового оборота. Как сообщило вчера агентство Reuters, статистика торговли КНР за октябрь разочаровала аналитиков. По данным Главной таможенной администрации Китая, экспорт КНР в октябре сократился в долларовом выражении почти на 7% по сравнению с октябрем прошлого года, а импорт – примерно на 19%. Это хуже прогнозов аналитиков: они ожидали, что экспорт сократится по итогам октября в годовом исчислении на 3%, импорт – на 16%.

Однако девальвация на 30–40% – все же слишком смелый прогноз. Особенно если вспомнить, что в этом году настоящей сенсацией стало решение Народного банка Китая (НБК) опустить официальный курс юаня по отношению к доллару почти на 2% 11 августа, затем примерно на 1% – 12 августа. Даже такое незначительное снижение курса информагентства преподносили как «самую масштабную за 20 лет девальвацию юаня». Ведь НБК в последние годы искусственно поддерживал официальный курс юаня к доллару.

По мнению опрошенных «НГ» экспертов, значительная девальвация китайской валюты маловероятна. «Помимо экономического роста у Пекина есть еще одна стратегическая цель – сделать юань мировой резервной валютой. Резкая девальвация подорвет доверие к валюте Китая. В Пекине могут пойти на некоторое снижение курса юаня для поддержки экспорта, но оно будет мизерным», – считает директор аналитического департамента компании «Альпари» Александр Разуваев.

При этом завотделением востоковедения Высшей школы экономики Алексей Маслов объясняет, что сейчас китайская экономика вступила в период циклического кризиса, связанного с перекосами в структуре экономического роста, который обеспечивался прежде всего за счет инвестиций в основной сектор, а не увеличения потребления. Сегодня инвестиции сократились, так как экономика Китая в целом подорожала, замечает Маслов.

Ранее «НГ» уже писала, что «удорожание» экономики КНР связано с растущими расходами предприятий на рабочую силу, на повышение зарплат и пособий, и это приводит к тому, что многие страны теперь инвестируют не в Китай, а в более дешевые экономики Вьетнама, Индонезии, Индии, Филиппин (см. «НГ» от 02.09.15).

Девальвация юаня не решит все эти проблемы, считает Маслов. Он напомнил, что юань рос по отношению к доллару на протяжении 1994–2014 годов: «Курс изменился с 8 юаней за 1 долл. до примерно 6–6,4 юаня за 1 долл.». «Юань дорожал, потому что росла китайская промышленность. Как только рост китайской промышленности замедлился, НБК начал девальвировать юань. Курс отражает ситуацию в китайской экономике. Ждать ли в следующем году падения китайской промышленности на 30–40%? Не думаю, – говорит эксперт и добавляет: – Стремительная девальвация приведет к трагическим последствиям для Китая: к инвестиционному краху, массовым разорениям, социальным недовольствам. Пекин этого допустить, безусловно, не может».

Но самое главное – эксперты предупреждают о негативных последствиях девальвации юаня, причем даже менее значительной, чем на 30%, для России. «Если китайцы ослабят свою валюту, то к нам хлынет экспорт из КНР, их товары будут дешевле. Мы стараемся переходить во взаиморасчетах с Китаем на национальные валюты. Значит, та экспортная выручка, которая будет в юанях, получится для нас дешевле из-за курсовой разницы. Кроме того, Минфин собирается выпускать облигации федерального займа в юанях. Девальвация китайской валюты ударит по привлекательности таких бумаг», – поясняет Александр Разуваев.

В свою очередь, Алексей Маслов считает, что Россия не готова к экономическим колебаниям своего стратегического партнера. Маслов приводит пример: допустим, когда рубль подешевел к доллару и другим иностранным валютам, у РФ появилась возможность продавать Китаю свою продукцию. Как ни парадоксально, туда стало выгодно продавать продукцию текстильной промышленности, малого машиностроения, строительные материалы. И делать это могли прежде всего приграничные с Китаем территории. 

«Оказалось, что в России нет в таких количествах продукции, которую можно продавать в КНР, – уточняет Маслов. – На приграничных территориях нет соответствующих производств, а везти эти товары из центральных регионов невыгодно».

И теперь, как говорит Маслов, из-за курсовых изменений Россия не сможет за счет Китая решить проблему импортозамещения, под угрозой срыва оказывается целый ряд совместных инфраструктурных проектов, также затягивается решение ценового вопроса по газовым контрактам.