Россия ищет противовес Ирану и Турции в Сирии

Владимир Путин, Хасан Рухани и Реджеп Тайип Эрдоган обсудят судьбу Сирии после выхода американского контингента. Фото с сайта www.tccb.gov.tr

Лидеры России, Ирана и Турции Владимир Путин, Хасан Рухани и Реджеп Тайип Эрдоган встретятся 14 февраля в Сочи, чтобы обсудить судьбу Сирии после решения американской администрации вывести оттуда свой военный контингент. Заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Вершинин заявил журналистам: «Я думаю, будет обсуждаться главный вопрос, как сделать так, чтобы в случае американского ухода не было дестабилизации и хаоса, чтобы был обеспечен плавный контроль за ситуацией. И вопрос я бы поставил в другой плоскости – как учесть безопасность всех стран и всех сторон». Вершинин добавил: «Повестку дня определят сами президенты. Но, естественно, она будет включать анализ того, что происходит «на земле», того, что еще можно предпринять в рамках координации трех стран – гарантов «Астаны», чтобы обеспечить большую стабилизацию «на земле», закрепить успехи борьбы с терроризмом и не допустить террористических вылазок в любой части Сирии».

Вероятно, затронуты будут и вопросы, связанные с конституционным комитетом – органом, представители которого должны будут заняться усовершенствованием Основного закона Арабской Республики. Это следует из слов заместителя российского министра, который сообщил, что лидеры стран – участниц «астанинской тройки» будут обсуждать политический процесс и задачи постконфликтного развития Сирии. «Мы всегда об этом говорим, как и о необходимости оказания гуманитарного содействии Сирии, которое не было бы обусловлено политическими требованиями, – обратил внимание Вершинин. – Мы говорим о такой важной проблеме, как возвращение сирийских беженцев к родным очагам. Этот процесс идет, несмотря на то что это не всем нравится». Одним из главных вопросов, как следует из заявления Вершинина, станет судьба сирийской провинции Идлиб, которая находится под контролем умеренной оппозиции и радикальных боевиков. «Вопросы ситуации «на земле» всегда входят в повестку дня любой встречи в астанинском формате, – сказал дипломат. – В частности, по ситуации в Идлибе со всеми вытекающими из этого подробностями».

Российская сторона накануне указывала на то, что в Сирии главным очагом напряженности остается провинция Идлиб, где существенное влияние имеют радикальные формирования. «Не прекращаются вооруженные вылазки боевиков нусровского (группировка «Ан-Нусра» запрещена в РФ. – «НГ») альянса «Хайат Тахрир аш-Шам» против сирийских вооруженных сил, – заявила на своем регулярном брифинге официальный представитель МИД РФ Мария Захарова. – По поступающей информации, в конце января нусровцы обратились к своим так называемым союзникам из действующих в Идлибе группировок «Хуррас ад-Дин» и «Туркестанской исламской партии» (запрещена в РФ. – «НГ») с призывом начать совместную подготовку к возможному началу широкомасштабной военной операции. Очевидно, что конечная цель террористов – установить контроль над всей идлибской зоной деэскалации. По поступающим сведениям, они планируют создать единый оперативный штаб с централизованным командованием, в который войдут полевые командиры всех действующих в зоне незаконных вооруженных формирований».

На Смоленской площади озабочены и тем, что боевики радикальных формирований якобы накапливают запасы боевых отравляющих веществ вдоль всей линии соприкосновения с вооруженными силами Сирии. «Обратили внимание на циркулирующую в СМИ информацию о том, что боевики «Хайят Тахрир аш-Шам» на днях доставили несколько емкостей с хлором из города Джиср аш-Шугур в населенный пункт Хан-Шейхун, расположенный на юге провинции Идлиб, – обратила внимание официальный представитель российского дипломатического ведомства. – С учетом крайне сложной обстановки в идлибской зоне деэскалации рассчитываем, что наши турецкие партнеры активизируют усилия, чтобы в конечном счете переломить ситуацию и полностью выполнить взятые на себя обязательства в рамках сочинских договоренностей по Идлибу от 17 сентября 2018 года, включая создание демилитаризованной зоны». Одним из пунктов договоренностей по Идлибу стало создание демилитаризованной зоны вдоль линии соприкосновения между повстанцами и армией президента Сирии Башара Асада.

Как известно, в Идлибе остаются лояльные турецкому руководству формирования умеренной оппозиции. В связи с этим Анкара против того, чтобы ситуация в провинции рассматривалась комплексно – без учета разницы между радикальными формированиями и группами умеренной сирийской оппозиции. Заместитель министра иностранных дел Турции Седат Онал, выступая накануне в Фонде политических, экономических и социальных исследований (SETA) в Вашингтоне, заявил: «Мы видим там провокации, направленные на подрыв понимания параметров зоны деэскалации, которую мы установили в Идлибе вместе с Россией и Ираном. Идлиб – это непростой вопрос, нужно признать, что внутри зоны деэскалации есть радикальные элементы». Дипломат подчеркнул: «Присутствие радикалов не должно рассматриваться в качестве повода для проведения там полномасштабного наступления, которое может привести к оттоку миллионов беженцев или гибели сотен тысяч людей, разрушению гражданской инфраструктуры».

Говоря по правде, важной проблемой постконфликтного урегулирования в Сирии для российской стороны остаются перспективы роста иранского и турецкого влияния. Анкара рассчитывает установить контроль над северными землями Арабской Республики, находящимися в руках курдских вооруженных формирований. 

Сдача Идлиба правительственной армии в обмен на разрешение турецким силам продвигаться дальше на восток может быть одним из предметов российско-турецкого торга, предполагают наблюдатели. Ирану важно сохранить свою вовлеченность в военную политику Сирии. Идея создать коридор через Ирак и Сирию к Средиземному морю, которую приписывают Тегерану, не является чем-то мифическим. Вероятно, Москва это прекрасно осознает. Недавний визит директора Службы внешней разведки (СВР) России Сергея Нарышкина в Саудовскую Аравию и поездка секретаря Совета безопасности РФ Николая Патрушева в Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Египет могут быть признаком того, Россия пытается найти баланс между аравийскими центрами силы и своими ситуативными союзниками по «астанинской тройке».

Одной из мер для нейтрализации иранского и турецкого влияния сейчас, как кажется, рассматривается поддержка аравийскими монархиями курдов на северо-востоке Сирии после того, как американский контингент покинет эти районы. И, вероятно, российская сторона не против того, чтобы этот план был реализован.

Повестка визита Патрушева в ОАЭ, который состоялся 1 февраля, говорит сама за себя. Он провел встречу с советником по национальной безопасности Эмиратов принцем Тахнуном бен Заидом Аль-Нахайяном, в центре внимания которой находилась ситуация на Ближнем Востоке, а также обмен разведданными. Пресс-секретарь российского чиновника Евгений Аношин рассказал, что между представителями двух государств «состоялся обмен мнениями по событиям, происходящим в Северной Африке и на Ближнем Востоке, в частности в Ливии, Йемене и Сирии». По его словам, Москва и Абу-Даби пришли к выводу, что необходимо расширять сотрудничество как в двустороннем, так и в многостороннем формате. Разговор коснулся и северо-востока Сирии.

Замглавы МИД РФ Сергей Рябков 7 февраля заявил, что Москву и Тегеран не удастся рассорить, «спекулируя на разного родах обстоятельствах в той же Сирии». Впрочем, трудно не заметить, что чем ближе завершение гражданского противостояния в Арабской Республике, тем дальше расходятся позиции участников астанинского «триумвирата». Необузданные амбиции Анкары и Тегерана могут не только столкнуть ситуацию с безопасностью в Сирии в пропасть, поставив под удар остающихся там российских советников, но и навредить экономическим интересам России, которые в Арабской Республике, безусловно, есть. Когда астанинский формат только задумывался, его необходимость была очевидна: к примеру, повлиять на фракции умеренной оппозиции в ряде районов страны было чрезвычайно трудно без помощи Турции. Однако теперь ситуация в Сирии показывает, что формат «тройки» себя исчерпал. Баланса в Сирии можно достичь за счет включения в процесс урегулирования других стран, которые имеют к сирийской оппозиции самое прямое отношение.