Восемнадцатое мгновение весны

Тихонов собирается уходить из кино. Это не может не печалить: ведь он больше, чем просто выдающийся актер. Это наш гражданский светлый миф, наш реальный герой. Только что Тихонов сыграл свою последнюю роль. В новой драме о начале Второй мировой войны - "Скорый из Берлина". Тем самым как бы закольцевав свою биографию, центральное место в которой занимает, понятно, Штирлиц.

Фашизм - не ошибка истории, не казус человеческой психологии, а полноценная эпоха и закономерность. Фашизм - это жизнь. Она затягивает в условия своих игр даже тех людей, которые продолжают оставаться носителями гуманизма. Об этом и снят "Скорый из Берлина" (кинокомпания "Медиа Ряд") с Вячеславом Тихоновым и Ренатой Литвиновой в главных (и единственных ролях). Показал его канал РТР вчера поздно вечером.

Это еще одна попытка совершить революцию в трактовке Второй мировой. Здесь нет пафоса борьбы против фашизма, нет вообще образа врага. А есть трезвое понимание того, что нормальному человеку бежать некуда. Потому что и Германия, и Россия - близнецы и сотоварищи по тоталитаризму. И гораздо проще приносить себя в жертву такой Родине, чем пытаться выжить в ее пределах. "Скорый из Берлина" пронизан новейшей толерантной скорбью о всех благородных (и просто обычных слабых людях) в тоталитарном мире. Историческая катастрофа увидена сценаристом Татьяной Скабард и режиссером Юрием Омельчуком с точки зрения европеизированной, но все-таки русской души.

Жанр фильма тоже стильно европейский. Документальный детектив - разновидность документальной драмы (docu drama). В такой манере у нас пока работать не принято. Много, даже очень много документального материала. И лишь вкрапления игровых эпизодов. Много, странно много нейтрального закадрового голоса, читающего авторские пассажи. И голоса героев, которые ведут диалоги сами с собою. Этих внутренних раздумий почти столько же, сколько реальных бесед. И они придают фильму не только камерность, но и напряженную исповедальность.

Кругом идет бездумная или даже эйфорийно верноподданическая жизнь. Люди приветствуют вождей, радуются жизни на показ - для кинокамеры или искренне, для себя. Политики ведут бессмысленные уже переговоры. И с каждым часом приближается неизбежная война. А русский дипломат и немецкая шпионка едут в поезде. В преддверии массовой жестокости, геноцида, хаоса и разрухи два человека тихо общаются, пытаясь понять, кем являются они сами и что их ждет. Контраст в тональности хроники и игровых эпизодов создает дополнительное напряжение. Кажется, война начинается сразу за окнами скорого поезда, с его старомодной фешенебельностью. В поезде пусто. Кажется, все человечество уже затянуто в стихию кровопролития - последние мгновения в стороне от этого доживают два человека. Адам и Ева наоборот - последние люди на этой земле.

Документальный пласт картины представляет богатейший материал хроники жизни времен Третьего рейха. Причем есть немало цветных фрагментов. Благодаря им эпоха рубежа 30-40-х кажется гораздо ближе современности, чем при монтаже исключительно черно-белых кусков. Часть использованных в "Скором из Берлина" кадров когда-то заказывал для себя Гитлер. Для фильма они были куплены специально. В них - какая-то другая Германия. Неизмученные лица, открытые улыбки, добрые глаза. Люди как люди. Да, они жили в то самое время. Но это было их время, и фашизм был частью их страны, их уклада, их быта. Нам к этому сложно привыкнуть - но теперь в этом уже нельзя не отдавать себе отчет.

Тихонов играет советского дипломата Георгия Астахова, временного поверенного в делах СССР в Германии. Рената Литвинова - агент германских спецслужб, она должна Астахова уничтожить. Видимо, ощущение жертвенности и определенное настроение "любви к смерти" существует сейчас в нашем сознании. Мотив неформального общения и взаимных симпатий мужчины-жертвы и женщины-убийцы совсем недавно был ключевым в фильме "Давай сделаем это по-быстрому" Сергея Бодрова-старшего. В "Скором из Берлина" ситуация осложняется включенностью героя в большую политику и беременностью героини.

Реальная беременность Ренаты Литвиновой оказалась эстетически вполне уместной. Женщина собирается осуществить миссию продолжения жизни и должна совершить убийство. Кроме Литвиновой на эту роль предполагалось пригласить Наталью Андрейченко или Ингеборгу Дапкунайте. Вероятно, в их исполнении было бы больше опытного профессионализма. Но в Литвиновой ценна и актуальна для сюжета фильма спонтанная эксцентрика взбалмошной, всегда стабильно нервной, постоянно думающей женщины. Такая может без труда убедить в самой экзотической или банальной "легенде". Такая вызывает симпатии и сочувствие, потому что сама страдает всегда, как бы ни поступала.

Вячеслав Тихонов минимальными актерскими средствами создает образ думающего человека, утомленного действием без власти. Умное лицо штатского, привыкшего к походной жизни и корректной сдержанности не столько политика, сколько военного. Сомкнутые в жесткую складку тонкие губы аристократа. Он уже сказал себе все самое важное и обо всем с собой договорился. Штирлиц знал, что ему делать, и чувствовал, что за ним в любом случае остается его большая страна, которой он служит в тылу врага верой и правдой. Но, к счастью для себя, в финале "Семнадцати мгновений┘" ему предстояло еще и дальше работать в Германии. А что бы с ним сталось, вернись он в Советский Союз после своих подвигов на фашистской территории?

Этот мрачный постскриптум, от которого искусство уберегло Штирлица, воплощает "Скорый из Берлина". Астахов знает, что впереди его ждет родная страна, готовая уничтожить любого преданного ей человека. Астахов удивительно спокоен накануне мировой войны - ведь для него война идет все время, но уже скоро закончится.