Соцреализм еще не умер

Стивен Содерберг показал в берлинском конкурсе "Трефик" ("Traffec") - не лучшее из его творений, зато самое коммерчески успешное. Укатали сивку крутые горки? Лидер независимых, возмутитель спокойствия ушел в мейнстрим? Отдал дань нормативно голливудской эстетике с ее пафосом защиты американских ценностей?

Все гораздо глубже, чем представляется на первый взгляд. Да, "Трефик" принимают как событие социально значимое прежде всего. Еще бы! Речь идет о войне против наркотиков. О борьбе американских госслужб с наркомафией. Название фильма означает вовсе не движение уличного транспорта, как вы, возможно, подумали. "Трефик" - это профессиональный сленг, которым пользуются спецслужбы, имея в виду путь наркотиков от производителя к потребителю. У Содерберга термин становится метафорой. 16-летняя дочь федерального судьи, законника с безупречной репутацией, оказывается наркоманкой. Однажды судья догадался, что и его дом стал частью "Трефика".

Содербергу не нравятся попытки приклеить ему ярлык "социального художника". На пресс-конференции он сказал, что сделал кино "с миссией". Изучив проблему, он пришел к выводу, что демонстрация наркотиков как побочное следствие войны против них - вещь вредная, передающая определенную мифологию, сводящую на нет все усилия, всякую борьбу.

- Ну, а как кино? - спросит читатель. Отвечаю: кино отличное. Триллер, сделанный "в законе", отметает условности этого механического жанра. И хотя интрига закручена так, что в зале шепотом дискутировали, "про кого, зачем и почему", по мере развития действия настолько в него погружаешься, что сюжет про охоту на наркодилеров и наркобаронов воспринимаешь как "жизни в образах жизни". Нам бы такое кино! А то ведь живем, под собою не чуя страны...

Свои художнические амбиции Содерберг воплотил в "картинки". Он сам снял свой фильм как оператор "под псевдонимом, воспользовавшись первым именем своего отца" и создал прямо-таки каталог современных стилей съемки - от чуть размытой, чуть не в фокусе в виде картинки до снятых на вирированной пленке мексиканских кадров - они смотрятся как документальные.

"Соцреализм" голливудской модели замечательно себя чувствует и не комплексует из-за того, что снобистская критика отказывает ему в праве на "высокое искусство". Главное - чтобы зрители потратили свои кровные и пошли смотреть кино. Заставить их это сделать куда сложнее, чем снять art house, утверждает Содерберг. И вообще он решил больше не делать картин для горстки ценителей. "Глупо тратить полтора года жизни на то, что исчезает бесследно".

У дебютантки из Аргентины Лукреции Мартель пока еще другие проблемы - она впервые на таком престижном фестивале. Бывшая актриса (тип Мерил Стрип) сняла свое "Болото" ("Swamp") по мотивам личного опыта и вписала Аргентину в географию Берлинале тринадцать лет спустя после последнего появления аргентинского кино на берлинском экране.

"Болото" кому-то может показаться скучноватым, но это фильм, сделанный талантливой рукой. Авторское, интравертное кино, сцены из жизни двух родственных семей. Картина снята в основном ручной камерой и близка к поэтике "Догмы" - здесь натурально, жизнеподобно все, включая драматургию, чурающуюся традиционного нарратива. Это спонтанный рассказ, имитирующий эмоциональное состояние рассказчика, - с паузами, с усилиями найти нужные слова. 50-летняя героиня, мать четверых взрослых детей - алкоголичка, да и муж ее - тихий бытовой пьяница. Дебютантка далека от идеи моралите. У нее иная цель, иной метод: в образах домашнего насилия и деспотизма она выплескивает на экран исповедь собственного сердца. Страшновато наблюдать немолодых людей, погруженных в болото собственного дискомфорта и депрессии. Их окружают дети, предоставленные самим себе. И они обречены увязнуть в болоте, как та заблудившаяся в сельве корова в самом начале фильма?