Константин Саркисов
Почти из каждой зарубежной поездки премьер привозит новые шляпы для своей коллекции.
Фото Reuters
Японцы говорят, что у каждого человека, независимо от званий и должностей, бывает лишь три главных события в жизни - рождение, женитьба и смерть.
Козерог верхом на Лошади
Нынешний японский премьер-министр Дзюнъитиро Коидзуми родился 8 января 1942 г. в год Лошади и под созвездием Козерога. Произошло это в портовом городе Иокосука, недалеко от Иокогамы. Женился он в 1978 г., жена была на 14 лет моложе. За четыре года она родила троих сыновей, но в 1982 г. Коидзуми с ней развелся и решил больше не иметь дел с Гименеем. Причина не разглашается, но какое-то умозаключение можно сделать из его фразы о существовании трех типов женщин: тех, которые все понимают, если им объяснить должным образом, тех, которые понимают и без объяснений, и наконец, тех, которым, сколько ни объясняй, все равно ничего не понимают.
Сейчас премьер живет замкнуто, дома за ним ухаживает его сестра. У него кличка Чудак - с легкой руки Макико Танака, которую он два года назад снял с поста министра иностранных дел за ее собственные "чудачества", а в политических кругах репутация "волка-одиночки". Он худощав - 60 кг при росте 169 см. Уменьшительное имя Дзюнтян, что по-нашему Дзюнечка.
Коидзуми - 87-й премьер-министр Японии. Не удивляйтесь этой цифре: здесь новая политическая история начинается с революции Мэйдзи 1867-1868 гг. Из предшественников идеал для Коидзуми - Сеин Есида (1830-1859), своего рода японский вариант Данко: храбрость, честность, прямота взглядов, страстный патриотизм. Он хотел отстоять независимость родины и ее духовные ценности перед лицом массового "нашествия" европейцев и американцев.
Все, что Коидзуми стремится сделать в политике, напоминает эти идеалы. Он настроен на реформы, чтобы не отстать, сохранить для страны независимость в мире, где осталась одна сверхдержава - США и где поднимается во весь рост новый гигант - Китай. Понятно и его упорное нежелание уступать давлению нового руководства Пекина, отказывающегося посещать Японию и принимать его у себя. Причина - его официальные визиты в одиозный храм Ясукуни, где покоится прах погибших в прошлой войне, включая тех, кто Международным Токийским трибуналом был признан военным преступником и казнен. Угадывается мотив патриота, который не делит павших на героев и антигероев. Для него все, кто отдал жизнь за родину, - герои.
По стопам деда и отца
Их было трое - молодых и амбициозных политиков в правящей либерально-демократической партии: Ямасаки, Като и Коидзуми, решивших в начале 1990-х гг., что пора партию реформировать, иначе все пойдет прахом. Но, как признавался недавно в телеинтервью Ямасаки, из этой троицы наиболее вероятным премьером мыслился Като, потом он сам, а о Коидзуми не было и речи. Однако судьба распорядилась иначе. Като в апреле 2002 г. с позором был отправлен в отставку, Ямасаки с треском провалился на недавних выборах и со слезами на глазах снимал с лацкана пиджака депутатский значок.
Что же определяет судьбу политика в Японии и делает из него премьера? На этот вопрос нет ответа. Биография помогает только понять какие-то отдельные штрихи.
Детство Коидзуми пришлось на военные годы. Иокосука издавна была военно-морской базой, таковой остается и сейчас, одновременно это и база 7-го флота США. Когда-то порт был символом холодной войны, но времена меняются, и недавно мне довелось наблюдать в нем удивительное соседство кораблей: российский военный крейсер с многозначительным именем "Варяг" и российская подводная лодка, по соседству - корабли японских военно-морских сил, чуть подальше - американские военные корабли.
Войну Коидзуми помнит не очень отчетливо. Детей тогда вывозили в провинцию: страна спасала свое будущее. Послевоенные тяжелые годы - нехватка самого необходимого, разгул спекуляции и черного рынка - ему запомнились больше, хотя их семья не бедствовала. Отец его матери, Матадзиро Коидзуми, был мэром города Иокосука и депутатом национального парламента.
Именно деда Дзюнтян и боготворит. Тот участвовал во всех бурных событиях, связанных со становлением современной Японии. Идеология деда - все то же соединение патриотических чувств с западными либеральными идеями. Мечта стать военным и одновременно увлечение философией утилитаризма и социального реформизма, чтение "О свободе" Джона Стюарта Милля и книг Иеремии Бентама.
Матадзиро был противником бюрократического произвола, горячо выступал за отмену имущественного ценза и за введение всеобщего избирательного права для мужчин. В 1925 г. парламент принимает закон о введении этого права, в этом есть и его заслуга, в знак признания он получает пост министра связи в кабинете Осати Хамагути.
Отец нынешнего премьера тоже был ярким политиком и незаурядным оратором. Он долго искал себе место под солнцем в послевоенной Японии и в конце концов осел с семьей в Иокосуке. Отсюда отец избирается в парламент, а в 1964-1965 гг. он занимает министерский пост - начальника управления национальной обороны. Это должность гражданская, но на нее назначаются, как правило, политики с характером, близким к военному.
Вперед - в политику
Тем временем сам Дзюнъитиро в 1960 году окончил префектуральную среднюю школу Иокосуки. Ее девиз - "независимость и самостоятельность", что для японских школ весьма необычно, ведь в них в первую очередь всегда прививали послушание. Среди выпускников школы помимо нынешнего премьера числится и один из немногих японских лауреатов Нобелевской премии - физик Масатоси Косиба. Одновременно Дзюнъитиро учился играть на скрипке и исполнял довольно сложные вещи типа баховской Сюиты номер 3 и Маленькой ночной серенады Моцарта.
Университет Кэйо, куда Дзюнъитиро приняли в начале 1960-х гг., по элитарности уступает только Токийскому государственному университету. Если тот считается "кузницей" госслужащих высшего разряда, то Кэйо готовит экономическую элиту страны.
После окончания университета в 1967 году Дзюнъитиро отправился за границу продолжать образование. Как и сейчас, тогда выбирали в основном между США и Англией. Выбор Дзюнъитиро пал на Лондонский университет, среди выпускников которого числятся великий Махатма Ганди, один из изобретателей телефона Александр Белл, лауреат Нобелевской премии мира Десмонд Туту, первый президент независимой Кении Джомо Кениата и автор "Космической Одиссеи: 2001" Артур Кларк.
Университетские годы не привили Дзюнъитиро какие-то новые идеи и ценности, зато помогли прекрасно освоить английский язык: он редкий пример в ряду японских премьеров последних десятилетий, кто может говорить с собеседником без переводчика.
В Лондоне Коидзуми оставался один на один со своими привычками и вкусами, но когда выпадали свободные дни, без сожаления покидал берега Темзы и отправлялся на материк, чаще всего на встречу с другом детства Накадзимой, который учился в это время во Франции. В Швейцарских Альпах они катались на лыжах. Горные лыжи так и остались одним из спортивных пристрастий премьера.
После почти трех лет пребывания в Лондоне Коидзуми вынужден прервать учебу и вернуться домой. В августе 1969 г. скончался отец. Для Дзюнъитиро это тяжелая утрата. Друзья, встречавшие в аэропорту Нарита самолет из Лондона, вспоминали, что он вышел к ним в темных очках, скрывая распухшие от слез глаза.
Не стало отца, но был его наказ - идти в политику. В Либерально-демократической партии место может наследоваться, как недвижимость. Отец в свое время дал два конкретных совета: войти в команду Такэо Фукуды, а в парламенте пробиться в состав комиссии по финансовым вопросам. "Тогда ты будешь в курсе всего, что творится в государстве", - делился опытом отец.
Правда, Дзюнъитиро только 27 лет, и некоторые во фракции Фукуды возражают: сопляк, мол, еще. И действительно, он проваливается на первых выборах в парламент. Парень слишком скромен, даже замкнут, нет в нем отцовского умения говорить на аудиторию. Но проигрыш оборачивается крупным выигрышем. Молодой политик становится парламентским секретарем своего босса, главы крупной фракции в ЛДП Такэо Фукуды. Быть рядом с ним, одним из главных действующих лиц послевоенной Японии, само по себе - отличная школа политической борьбы.
Эту "школу" он оканчивает в 1972 г. и в возрасте 30 лет переступает порог парламента со значком депутата. Начался длинный путь к вершине власти расстоянием почти в 30 лет. В 1979 г. он парламентский заместитель министра финансов, а в 1988 г. - уже министр здравоохранения, спустя четыре года - министр почт и телекоммуникаций. Дважды, в 1995 и 1998 гг., Дзюнъитиро безуспешно выставляет свою кандидатуру на пост председателя партии и премьер-министра. Но его слова и лозунги принимают за популизм, который тогда еще не был востребован в партийной верхушке.
Вопреки правилам
Но на выборах 2001 г. он снова идет в атаку на высшие посты. У него сильные противники - уже побывавший в кресле премьера Рютаро Хасимото, амбициозный политик харизматического типа Таро Асо и Сидзука Камэи, опытный политический волк. Коидзуми понимает, что в сражении со старой гвардией ему ничего не светит, если действовать по ее правилам и использовать ее же ресурсы и лозунги.
Он тонко чувствует, чего ждет от него избиратель - тот самый, который боится и одновременно жаждет перемен, который разочарован в политической кухне ЛДП, во фракциях с их корыстными интересами, в "дзоку" - группах депутатов, лоббирующих интересы тех или иных министерств, где под вывеской профессиональных интересов скрыты вполне банальные материальные выгоды. Он бросает перчатку партийным бонзам, заявляя, что в партии будет бороться с ней же самой, то есть с ее консервативной частью.
Коидзуми объявляет, что добьется приватизации всего, что остается пока под контролем у бюрократии и "дзоку". иен. Он выступает за введение системы прямых выборов премьер-министра общенародным голосованием, а не через голосование внутри партии, победившей на выборах.
Став в итоге председателем ЛДП, Коидзуми начал нарушать одну за другой "святые правила" поведения лидера партии. Он игнорировал мнение фракций - этих мини-партий со своей структурой и интересами, отказался от принципа дележа мест и портфелей между ее представителями. На ключевые посты министра иностранных дел и экономики он назначил не политиков, а профессионалов своего дела и ученых.
В партии многие его недолюбливают и даже ненавидят, но ничего поделать не могут. Его можно было бы свалить, но тогда на очередных выборах сама партия может потерпеть крах. Происходит невероятное - его не любят, но за него голосуют, выбирая из двух зол наименьшее.
Во всем, что делает Коидзуми есть диалектическое противоречие. Он нередко идет напролом, меняет многие фундаментальные устои, на которых строилась власть ЛДП, грозится ее разрушить. Но он же не может без нее обойтись. Он вынужден использовать ее организационный потенциал и авторитет, словно следуя дэнсяопиновскому принципу - использовать авторитарную власть партии, чтобы построить новое общество и государство.
У Коидзуми огромные проблемы и во внешней политике - посылать или не посылать японских солдат в Ирак, где убивают японских дипломатов? Как вести себя с лидерами Китая, куда его не пускают? Слава богу, нет особых проблем с Россией. Как патриот, он, разумеется решительно выступает за возвращение четырех островов южной части Курил. Премьер не склонен к компромиссам типа "два плюс два" или "два плюс альфа". Но, кажется, он понимает, что для решения проблемы одного желания мало. Поэтому именно при нем был принят "план действий", который должен вывести отношения с Россией на такой уровень, когда можно успешнее решать территориальную проблему. Кроме того, сейчас у японской дипломатии есть более существенная задача - уговорить и даже настоять на том, чтобы нефтепровод из Ангарска пошел не в Дацин, а в Находку. Нефть для Токио - важнейший стратегический товар.
Как самое святое хранит Дзюнъитиро предсмертную записку отца. На цветной японской бумаге два иероглифа, обращенные к нему: "Только победа!" Эту записку накануне важных политических баталий он вешает на дверях своего предвыборного штаба. Выполнив завет отца идти в политику, сын дошел до поста премьера. Но победит ли он инерцию, жесткое сопротивление курсу за новую Японию?
Ни один политик никогда не добивается полной победы. И нынешний японский премьер словно обречен на вечные компромиссы. Но и то, что он сделает, будет шагом вперед и останется в национальной истории как "реформы Коидзуми".
Токио
Дарья Гармоненко