Денис Беляков
Фото Reuters
Минувшая неделя стала серьезным испытанием для премьер-министра Армении Никола Пашиняна, который пытался добиться поддержки в Карабахском конфликте у разных акторов мировой политики. Похоже, «многовекторность в международной политике», на которую Пашинян собирался рассчитывать в мирные годы, в разгар войны оказалась не самым лучшим вариантом внешнеполитической стратегии. Попытки вовлечь в ситуацию Россию и Иран оказались неудачными и, судя по дальнейшим заявлениям премьера, решено было переключиться на западное направление. Это пока тоже не приносить ощутимых результатов и способно еще больше отдалить РФ от Армении.
Ситуация в Карабахе, если судить по сообщениям с мест боев, складывается весьма непростая, что вынуждает премьер-министра Армении Никола Пашиняна пытаться использовать любые возможности для того, чтобы остановить бои. Поначалу Пашинян рассчитывал на активное вмешательство России, которая, однако, предпочла сохранять нейтралитет в конфликте двух бывших советских республик, не желая вставать ни на одну из сторон. Это не случайно, ведь в Москве были весьма насторожены прозападной ориентацией Пашиняна и тем, что он делал во внутренней политике. Пашинян, отмечали эксперты, ставил под сомнение целесообразность сохранения членства Армении в Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и даже в ЕАЭС. Критику в России вызывало, например, появление прозападных деятелей на высоких постах в Армении. Так, главой Совета национальной безопасности стал Армен Григорян, бывший координатор избирательных программ организации Transparency International. А главой Государственной контрольной службы стал Давид Санасарян – бывший представитель прозападной партии «Наследие». «Процветающая Армения» – единственное движение в парламенте, выступающее за сближение с Россией – попало под прессинг, а его лидер Гагик Царукян оказался фигурантом нескольких уголовных дел. Как раз при Пашиняне было возбуждено уголовное дело, наносившее удар по Южно-Кавказским железным дорогам (армянской дочки РЖД). Как предполагали местные СМИ, за случившимся мог стоять Аргишти Кярамян – молодой функционер, назначенный главой Службы национальной безопасности.
Внятной реакции на события в Карабахе не последовало и со стороны Организации договора о коллективной безопасности и это тоже объяснимо. В ее недавней истории был весьма яркий сюжет – история Юрия Хачатурова, который занимал пост генсекретаря организации, но оказался арестован, фактически, по заказу властей, а Армения блокировала назначение руководителя, выступая против кандидата Москвы и Минска – госсекретаря Совбеза Белоруссии Станислава Зася. При этом официальный Ереван не мог адекватно объяснить, для чего нужно было наносить подобные репутационные потери военному блоку, в котором состоит и на который рассчитывает Армения. Конфликт выглядел как недальновидная попытка испортить отношения с РФ, которая нивелирована лишь благодаря мягкости позиции РФ.
После того, как договориться с Москвой по поводу Карабаха сразу не удалось, Пашинян обратился к Ирану, однако и там фактической поддержки не нашел. Президент Исламской республики дипломатично «выразил озабоченность в связи с напряженностью между двумя соседними странами и продолжающими военными действиями», даже несмотря на то, что премьер Армении делал акцент на «непосредственном вовлечении Турции в военные действия»
В этой обстановке Пашинян обратился на Запад. «За все это время я провел телефонные разговоры с президентом Франции, канцлером Германии, президентом Ирана, генеральным секретарем Организации Объединенных Наций и дважды с Владимиром Путиным», – констатировать Пашинян, который, видимо, постарался продемонстрировать Москве, что готов искать поддержки в другом влиятельном центре мировой политики, если РФ будет все также нейтральна. Общение ведется и с Меркель, которая, как сообщается, «подчеркнула важность прекращения огня и возобновления мирного процесса согласно заявлению 1 октября глав стран – сопредседателей Минской группы ОБСЕ».
Но на Западе именно Макрона в последние несколько лет номинируют на роль «примирителя» от ЕС в различного рода мировых конфликтах. «Думаю, что больше телефонных разговоров будет с президентом Франции и другими руководителями, чтобы обсудить текущую ситуацию и развитие событий», – в частности, заявил сам Пашинян. И такое подчеркнутое внимание со стороны Пашиняна можно трактовать как попытку продемонстрировать, что сейчас премьер готов задействовать другие центры влияния, не ожидая решения России. Москву, по сути, ставят перед выбором – или более активно вмешаться в ситуацию, или просто смотреть, как войну остановят другие.
Как уже было сказано, для российского руководство такой подход Пашиняна не удивителен, поскольку он уже не в первый раз демонстрирует, что ЕС и Россия для него могут быть равнозначными партнерами. В Москве придерживаются иного мнения о влиянии, которое РФ должна оказывать на регион, и подобные демонстрации традиционно воспринимаются если не как предательство, то точно как вызов. С учетом внутриполитических противоречий в Армении, которые даже несмотря на начало боевых действий никуда не исчезли, в Москве могут возникнуть вопросы о том, выражает ли Пашинян взгляды всей страны и насколько его политика идет стране на пользу.
