Тегеран усиливает влияние на Ближнем Востоке

Попытка устроить в конце 2017 года в Иране революцию роз провалилась. Фото с сайта www.farsnews.com

Как только стали поступать первые сообщения о начавшихся в Иране народных волнениях, представляемых в зарубежных СМИ как начало некой «новой революции», мы невольно предались воспоминаниям о первых днях исламской революции 1979 года. Вспомнилось, как наше начальство в Генштабе долго не могло определиться, стоит ли ее поддерживать или же осуждать. С еще большей настороженностью к тем событиям отнеслись в МИДе и ЦК КПСС. В официальных же сообщениях из Тегерана тогда указывалось, что исламская революция направлена против «большого сатаны» за океаном – Америки и «малого сатаны» на севере за Каспием – Советского Союза. В нынешнее время Тегеран перестал видеть «малого сатану» в постсоветской России, ставшей если не союзницей, то партнером в войне с террористами в Сирии.

После кончины вождя революции Хомейни его последователем и духовным лидером Ирана стал аятолла Хаменеи. В современном мусульманском мире страна традиционно остается оплотом шиитского ислама. Большинство его населения составляют шииты, хотя не менее 40% иранцев, в основном этнические азербайджанцы, относят себя к суннитам. В соседнем Ираке при диктатуре Саддама Хусейна с большинством шиитского населения правили мусульмане-сунниты. В Сирии наблюдается обратная картина. С приходом к власти баасистов в Дамаске правящую верхушку составляли мусульмане-алавиты. В последние годы южная часть Ливана находилась под контролем вооруженных формирований проиранской партии «Хезболла». Она успела получить большой опыт партизанской войны на оккупированных Израилем арабских территориях.

При рассмотрении этноконфессиональной структуры Ирана надо иметь в виду, что там проживает еще не менее 2 млн курдов и столько же арабов-шиитов в южной провинции Хузестан. Иран, будучи наследником некогда мощной Персидской империи, выполнял роль государственной скрепы в «большом шиитском поясе», в который помимо иранского государства входят страны Леванта, Северного Йемена, Бахрейна, а также часть постсоветского пространства со значительными шиитскими анклавами в Азербайджане и Таджикистане. Кроме того, шииты составляют значительную часть (не менее 40 млн) населения в Пакистане, а около 3 млн шиитов-хазарейцев в Афганистане оказались втянутыми в надолго затянувшийся там конфликт. В Турции с большинством суннитского коренного населения в приграничных с Сирией районах традиционно проживают мусульмане-алевиты, а на северо-востоке – курды.

Начавшиеся в Иране в конце декабря 2017 года антиправительственные демонстрации проходили под лозунгами  борьбы с дороговизной, ростом налогов и коррупции,  антивоенной направленности: «Хватит помогать Сирии!», «Мы живем не в Газе и Ливане, а в Иране!». В лозунгах не был забыт и «большой сатана» – Америка.

Западу всегда было выгодно сталкивать шиитов и суннитов в мусульманском мире. Старый лозунг английских колонизаторов «Разделяй и властвуй» был задействован и в Сирии. Но сирийское яблоко раздора может сыграть роль детонатора квазимировой гибридной войны. Причем эта война все больше приобретает геоцивилизационную окраску и может вылиться со временем в ракетно-ядерную войну. В свою очередь, выход США из достигнутого с трудом соглашения о контроле над ядерной программой Ирана может еще более осложнить и без того взрывную обстановку на «Ближнем бурлящем Востоке». Именно так была названа одна из написанных Леонидом Медведко в 80-х годах книг. Ближний Восток станет еще более взрывоопасным, если Иран вслед за Северной Кореей станет следующей ракетно-ядерной державой. Исламская Республика Иран обладает для этого всем необходимым, может быть, даже более чем у КНДР, военно-экономическим потенциалом. При этом нельзя исключать, что Пхеньян уже в 80-х годах мог воспользоваться таким потенциалом Ирана.

Президент США Рональд Рейган очень любил повторять к месту и не к месту русскую поговорку «Доверяй, но проверяй». Он, как и другие последующие хозяева Белого дома, так и не смог на деле применить эту пословицу. Похоже, остается все меньше доверия и между давними союзниками по НАТО. Министр иностранных дел Турции Чавушоглу в конце января 2018 года уведомил Госдеп США, что Анкара окончательно перестала доверять Вашингтону. Поводом к этому послужил отказ американцев создать вместе с Турцией зону безопасности на сирийско-турецкой границе, чтобы избежать новых столкновений между турецкими и американскими войсками, действующими в этом районе. Слишком много конфликтов завязывается в этом кризисном узле на Ближнем и Среднем Востоке с нерешенными там многими, в том числе этнонациональными проблемами.

В итоге, как нам представляется, на политическое урегулирование сирийского кризиса уйдет не меньше времени и усилий, чем объявленная уже законченной «Операция возмездия» против джихадистов. Скорее всего завершение войны террора-антитеррора может потребовать объединения усилий всех заинтересованных в борьбе против международного терроризма сторон.