Андрей Терехов. Вчера в канадском городе Гатино стартовала министерская встреча G8. Россию на ней представляет министр иностранных дел Сергей Лавров. По мнению МИД России, «восьмерка» переживает переходный период и в отличие от «Группы 20» сосредоточивается на решении политических, а не экономических вопросов. Однако эксперты «НГ» полагают, что на практике разделение полномочий окажется более сложным.
В центре внимания встречи «восьмерки», в которую наряду с РФ входят США, Великобритания, Франция, ФРГ, Италия, Канада и Япония, должна оказаться ядерная проблема Ирана. Накануне мероприятия министр иностранных дел Канады Лоуренс Кэннон заявил, что Иран вызывает «критическую озабоченность». По словам Кэннона, он обсудит с коллегами по «восьмерке» дополнительные меры давления, которые должны заставить иранцев прекратить обогащение урана и вернуться за стол переговоров.
«К сожалению, я считаю, что у нас практически не осталось иного выбора, кроме как ввести дополнительные санкции против Ирана. И в идеале сделать это через СБ ООН», – сказал Кэннон. Очевидно, что это упоминание о желательности введения обязательных для выполнения всеми санкций не случайно. С одной стороны, это намек, что возможны односторонние санкции. С другой – подтверждение факта, что среди ведущих стран пока нет полного согласия относительно того, какими должны быть следующие санкции, да и в целом нужны ли они сейчас. Например, в необходимости наказания Ирана сомневается КНР. На минувшей неделе состоялась «сверка часов» по иранской проблеме в формате «шестерки» (пять членов СБ ООН+ФРГ). В телефонной конференции участвовал китайский чиновник, и согласия по усилению санкций достигнуто не было.
Позиция РФ по Ирану более гибкая, чем китайская. Москва «выступает за продолжение диалога с Тегераном... однако в случае отсутствия... видимого прогресса мы не исключаем возможности оказания на иранцев дополнительного давления с помощью санкций», заявляют на Смоленской-Сенной. Санкции должны быть направлены «исключительно на решение нераспространенческих задач, а не на финансово-экономическое удушение страны».
В Гатино помимо Ирана зарезервировано время для обсуждения ядерной программы КНДР, ситуации в Афганистане и Пакистане, Йемене, Сахельской зоне и на Африканском Роге, вопросов содействия «уязвимым» государствам.
По признанию официального представителя МИД РФ Андрея Нестеренко, «Группа восьми» переживает переходный период. «Основная часть ее экономического досье переходит в «Группу 20» в силу становления последней в качестве основной площадки для диалога по проблематике международных финансово-экономических отношений. Вместе с тем «Группа восьми» сохраняет за собой роль важного механизма коллективного поиска решений наиболее актуальных политических проблем, в частности в сфере упрочения мира и безопасности», – сказал дипломат.
Между тем доктор политических наук Алексей Богатуров полагает, что специализация «восьмерки» на политических решениях – лишь одна из возможных версий ее развития. Произойдет ли она - зависит от нескольких обстоятельств. Во-первых, непонятно, насколько эффективно «Группа 20» будет справляться со своими полномочиями экономического регулятора международных отношений. Во-вторых, неясно, захотят ли члены «Группы восьми» на самом деле передать все вопросы экономического характера в компетенцию «двадцатки». «Мне кажется, что вполне вероятен другой сценарий, когда «Группа восьми» окажется фактически своего рода президиумом «Группы 20» в силу несомненных организационных преимуществ. Из теории переговоров известно, что чем меньше участников согласования, тем эффективнее согласующий орган», – отметил Богатуров в интервью «НГ».
«Группа восьми» старалась принимать решения консенсусом. За 35 лет координации страны клуба научились договариваться, несмотря на имеющиеся разногласия. «Группе 20» в этом смысле только предстоит учиться. Даже если она зарезервирует за собой принятие решений по экономическим вопросам, то в силу неформального характера обсуждения вопросов в «восьмерке» эта менее многочисленная группа всегда будет иметь возможность негласно заранее согласовывать свои позиции так, как это делают страны НАТО в органах ООН, полагает эксперт. В любом случае, по мнению специалиста, «Группа 20» вряд ли сможет эффективно решать политические вопросы.
