Артур Блинов. Высокопоставленные японские дипломаты в Москве подтвердили «НГ», что саммит Россия–Япония, прошедший в ходе встречи G8 в Санкт-Петербурге, стал «прощальным». Премьер-министр Дзюнъитиро Коидзуми определенно уходит в сентябре с поста лидера Либерально-демократической партии и как следствие – покидает правительство.
Первый «прощальный» визит Коидзуми совершил месяц назад в США, где по приглашению президента Джорджа Буша посетил музей-квартиру своего кумира Элвиса Пресли. Там он и спел песню своего кумира «Love me tender, love me sweet┘». С сентиментальным поклонением Коидзуми перед американской культурой и укладом жизни часто связывают проведенный им поворот в сторону резкого укрепления союза с Вашингтоном. Токио поддержал военную акцию Вашингтона в Ираке и даже послал в эту страну 600 солдат с небоевыми (строительными) функциями (на днях они полностью вернулись на родину). Пиком этого поворота стали прошлогодние договоренности военного характера, фактически означающие глубокую перестройку американо-японского военного альянса. Его основные элементы: создание на Японских островах совместной системы противоракетной обороны; реорганизация американских баз и предстоящее постоянное базирование в Японии атомного авианосца.
В отличие от Коидзуми японские СМИ не проявляют никакой сентиментальности в отношении США. Они почти единодушно заключили, что премьер не смог извлечь особой пользы из хороших личных отношений с Бушем и, в частности, не добился эффективной поддержки Вашингтоном японской заявки на место в Совете Безопасности ООН.
И все же, как представляется, не сентиментальность, в том числе в отношении «короля рок-н-ролла» и его родины, определяет курс Коидзуми. Его корни кроются в понимании премьером тенденций в глобальной обстановке. Оглядываясь на стремительный рост экономической и военной мощи традиционного соперника своей страны – Китая, премьер решил, что и в этом случае, как и 40–50 лет назад, наилучшие гарантии Японии даст американский ядерный зонтик.
На этом фоне не выглядят чисто сентиментальными визиты Коидзуми в храм Ясукуни. Поминая души павших на поле брани японских военных (а заодно и признанных военными преступниками генералов), Коидзуми вызвал на себя огонь протестов Пекина. Возникшая полемика помогла премьеру поднять национальное чувство японцев и преодолеть недовольство бизнеса проблемами с Китаем.
Нельзя не признать заметный вклад Коидзуми в развитие японо-российских отношений. Ведь именно он отказался от увязки бизнеса с политикой – попыток поставить развитие экономических связей в зависимость от готовности России пойти навстречу японским территориальным претензиям. Ныне официальная позиция Токио сводится к тому, что прогресс в отношениях возможен и так, но в случае решения территориальной проблемы и заключения мирного договора он будет еще заметнее.
В последние годы быстро развивалось сотрудничество между Россией и Японией во всех областях, включая оборону и безопасность, культурный и молодежный обмены. Заметно выросла торговля – до 10 млрд. долл. в год. В Россию пришли крупные японские компании, включая гигантов автомобилестроения «Ниссан» и «Тойоту».
А территориальный вопрос? О нем как раз шел разговор на встрече Путина с Коидзуми в Санкт-Петербурге. Ее итоги японские официальные источники излагают следующим образом: «Стороны признали, что на основе достигнутых договоренностей и согласованных документов следует активизировать процесс переговоров, имеющих целью заключение мирного договора путем решения вопроса принадлежности четырех островов». Кроме того, договорились «продвигать сотрудничество в сфере предотвращения в пограничных районах, в том числе на четырех островах, таких стихийных бедствий, как землетрясения и цунами», а также продолжить консультации по улучшению условий безвизового обмена в районе тех же четырех островов.
Иными словами, премьер Коидзуми смог удержать территориальную проблему наплаву благодаря тому, что вовремя отказался от увязки бизнеса с политикой. Ведь без экономической подкладки отношения между странами сползли бы на столь низкую точку, что даже упоминать об этой проблеме было бы бессмысленно.
Сохранит ли преемник Коидзуми его наследие? По мнению тех же японских дипломатов, все четыре ныне выявившихся претендента на премьерский пост следуют его установкам. Лишь в вопросе отношений с Пекином один из четверки (Ясуо Фукуда) проявляет большую восприимчивость к требованию бизнеса приглушить трения. Впрочем, недавно премьер как бы «освободил» того, кто сядет в его кресло, от необходимости следовать его примеру. Он заявил, что считает визиты в храм Ясукуни исключительно вопросом личного выбора. В общем и целом есть все основания считать, что курс Коидзуми будет сохранен будущим премьером.
