Андрей Терехов. Президент Центра Никсона (Вашингтон) Дмитрий Саймс комментирует для «НГ» итоги саммита G8, анализирует российско-американские отношения, а также ситуацию на Ближнем Востоке.
– Насколько серьезны расхождения во взглядах на ситуацию на Ближнем Востоке между лидерами «восьмерки»?
– Между президентом США Джорджем Бушем и президентом РФ Владимиром Путиным есть разногласия относительно того, кто несет ответственность за возникший на Ближнем Востоке кризис и какая должна быть линия в отношении эскалации насилия в регионе. Остальные лидеры занимают промежуточную позицию между Бушем и Путиным.
Первой реакцией администрации было полностью поддержать Израиль и принять его версию событий. Но это не значит, что администрация Буша бесконечно будет давать Иерусалиму карт-бланш, если израильтяне продолжат бомбить мирные объекты в Ливане, а число жертв, как и негодование в арабском и мусульманском мире, будет расти.
– Как далеко, на ваш взгляд, может пойти Израиль в своих действиях?
– У Израиля нет стратегии. Президент Буш и его администрация правы, говоря, кто спровоцировал кризис. Нападение было совершено на Израиль – «Хезболлах» захватил его солдат, вел обстрел израильской территории. И все это несмотря на то, что Израиль пошел навстречу палестинцам и покинул сектор Газа, а также выразил готовность вывести ряд поселений с Западного берега Иордана. В этих условиях коалиционное правительство Эхуда Ольмерта хочет продемонстрировать, что именно оно, а не «Ликуд», может обеспечить безопасность страны.
Только что США праздновали избавление Ливана от сирийского военного присутствия, укрепление стабильности и демократии в этой стране. А сейчас все это поставлено под угрозу отсутствием четкого плана действий. По крайней мере, такой план действий не был ни публично, ни в частном порядке сообщен Вашингтону.
– То есть Вашингтон был не готов к такому развитию событий?
– Однозначно нет. Администрация сейчас тоже экспериментирует. Даже если бы президент Буш хотел дистанцироваться или оказать давление на правительство Ольмерта, Санкт-Петербург для этого не самое подходящее место.
– Как ситуация в Ливане сказывается на отношениях Москвы и Вашингтона?
– У США в этом конфликте есть очевидный союзник-клиент – Израиль. У России таких союзников-клиентов нет. Это не та ситуация, когда победа США была бы поражением для РФ. У Москвы и Вашингтона при этом разные подходы. И очевидно, что при наборе разногласий, которые уже имеются у России и США, появление дополнительных расхождений развитию российско-американского партнерства не помогает.
– Президент Путин выразил удовлетворение ходом встреч в Санкт-Петербурге. На ваш взгляд, его американский коллега мог бы разделить эту оптимистичную оценку?
– Я говорил с высокопоставленным американским чиновником после российско-американских переговоров. Его реакция: «Могло быть и хуже». Было известное облегчение, что обошлось без конфликтов, а личная динамика между Бушем и Путиным была хорошей. Но с другой стороны, и та, и другая сторона оказались не готовы идти на существенные уступки, о чем свидетельствует отсутствие соглашения по ВТО. Как сказал президент Буш, американская сторона должна была считаться с настроениями в Конгрессе. Она должна была учитывать и настроения в обществе в целом, и не готова была сделать шаг навстречу Москве. А президент Путин не желал делать хоть что-то, что могло бы не в полной мере соответствовать российским интересам.
У нас в отношениях сложилась ситуация, при которой никто не хочет конфликта, и там, где есть общие интересы, стороны способны конструктивно работать. Но в областях, где нужно искать компромиссы, а интересы не полностью совпадают, Москва и Вашингтон не желают пока идти на уступки во имя дальнейшего развития отношений.
