Игорь Плугатарёв Станислав Лекарев, вице-президент Академии проблем безопасности, обороны и правопорядка, ветеран внешней контрразведки, полковник в отставке
Если ликвидацию Зелимхана Яндарбиева действительно расценивать как операцию российских спецслужб, в частности ГРУ, то в курсе нее должен был быть не только Сергей Иванов, но и президент страны Владимир Путин. По всем признакам операция эта проводилась одновременно с ликвидацией лидеров боевиков в самой Чечне.
Другое дело, как была подготовлена «катарская операция». Ясно, что уровень посланных туда исполнителей был не самый лучший. Это специалисты второго, третьего или даже четвертого сорта. Поэтому они просто не могли не проколоться при том, что в Катаре все схвачено американской разведкой и контрразведкой, которая выстраивает там свою деятельность в рамках борьбы с международным терроризмом. То есть там так или иначе ведется контроль за всеми объектами, от которых может исходить потенциальная террористическая угроза. Там и наружка, и видеонаблюдение, и агентура, и радиоперехват. Наши неопытные разведчики попали в совершенно незнакомую им обстановку, поэтому так быстро и засыпались. Можно предположить, что свидетельская база к моменту их ареста благодаря вышеперечисленному была собрана очень доказательная.
Андропов бы такого не допустил никогда, он бы просчитал все последствия, все возможности, при которых может сорваться операция. И только при гарантии 200 процентов, что она будет выполнена, а агенты уйдут, дал бы «добро» на ее проведение. ГРУ на проведении подобных акций всегда работала очень чисто. Полиция стран, где проводились соответствующие операции, даже не понимала, что случилось. Все камуфлировалось под сердечный приступ, автокатастрофу, несчастный случай. Последняя из самых заметных успешных операций наших спецслужб – это ликвидация президента Афганистана Амина в декабре 1979 года. Кстати, тогда всем участникам операции было рекомендовано все забыть, а материалы оперативного характера уничтожить. Тогда звание Героя Советского Союза посмертно получил Григорий Бояринов.
Анатолий Судоплатов, профессор Института проблем безопасности при МГУ
Провал ли это ГРУ? В ГРУ всегда было направление в работе, координирующее деятельность спецназа этого управления, в том числе и за рубежом. И в этом случае мне понятна особая секретность этой очень ответственной операции и то, что, скажем, не было ее контрразведывательного сопровождения. Я имею в виду, что специалисты по контрразведывательной работе не обеспечивали безопасность главных участников операции, не был спланирован тщательно их отход, в том числе защита методами нашего дипломатического присутствия в Объединенных Арабских Эмиратах. ГРУ нередко не считает возможным прибегать к помощи внешней разведки и контрразведки. Случаи самостоятельных действий ГРУ в других странах мне известны, но я бы не стал на них останавливаться, поскольку они не раскрыты. Скажу только, что это были самостоятельные операции против военнослужащих ЮАР, участвующих в войне в Анголе, и военнослужащих других стран НАТО, задействованных в партизанско-диверсионной войне в Мозамбике и некоторых других странах.
В 1992 году тогдашний глава Службы внешней разведки Евгений Примаков расформировал восьмой отдел «С» спецуправления нелегальной разведки, входившего в систему СВР. Вместо этой службы сейчас при наших посольствах и миссиях за границей действуют группы «Заслон», которые ограждают наших граждан от «физического воздействия» на местах. А воссозданный нынешний «Вымпел» – это спецназ, который осуществляет операции лишь на территории Российской Федерации.
Бывший высокопоставленный сотрудник ГРУ, пожелавший остаться неназванным
Достоверных сведений об истинных причинах ареста двух российских разведчиков в Катаре нет. Однако так или иначе их действия со стороны выглядят довольно грубо. Это может являться плохим знанием оперативной обстановки в столице Катара и слабым уровнем подготовки. Вполне вероятно, что вначале разведчики, не надеясь на поддержку официальных властей, как это обычно бывало, признали свою вину. Российские спецслужбы в таких случаях не признают принадлежности арестованных к своим ведомствам и фактически оставляют их в одиночку отстаивать свою легенду и находить выходы из сложившейся ситуации. Скорее всего они не возлагали таких надежд на свое начальство из ГРУ и сознательно пошли по пути признания своей вины, чтобы не усугублять и без того нелегкое положение. В использовании психотропных средств при допросах сомневаюсь. Такие средства являются в основном плодом фантазии авторов шпионских романов.
Иван Сафрончук, директор Российского представительства международного центра оборонной информации
Если то, в чем обвиняют российских разведчиков, правда, то они в принципе, как профессионалы, не могли сделать признаний о совершении убийства Яндарбиева. Информация же прессы по поводу обвинения в причастности министра обороны к покушению на чеченского лидера выглядит достаточно сомнительной. Это просто информационный вброс. Кто и с какой целью его сделал – пока непонятно. Но само появление подобной информации опровергает факт причастности российских разведчиков к этой акции.
Петр Нищев, ветеран КГБ, бывший руководитель курсов, готовивших офицеров для группы «Вымпел», полковник в отставке
Сергей Иванов не мог принять решения на ликвидацию Яндарбиева. Министр обороны, кто забыл, – бывший сотрудник КГБ-ФСБ и хорошо знает специфику этой работы. А покушение на Яндарбиева было организовано, мягко говоря, не совсем профессионально. Думаю, с этим «идеологом чеченского сопротивления» разобрались сами чеченцы, может, кровники, может, за долги. Это их почерк.
