Юлия Петровская Москва неожиданно объявила о претензиях на особую роль в условиях нового кризиса на Балканах. Заявление президента Путина о необходимости разработать план «жесткой реакции в защиту сербов» от «этнических чисток» в Косово, сделанное им в субботу на совещании силовиков в Кремле, для многих стало сенсационным. Ведь в прошлом году Россия добровольно отказалась от роли миротворца в бывшей Югославии.
Особое внимание к косовскому хаосу, в результате которого начиная со среды погибли более 30 человек, президент проявил в разгар следствия по двум свежим громким делам, касающимся непосредственно России, – о взрыве жилого дома в Архангельске, когда погибли 58 человек, и о пожаре в Манеже.
Как бы там ни было, проторить новый путь во взрывоопасный регион поручено главе МЧС Сергею Шойгу. Именно к нему публично обратился Путин, чтобы выяснить, какая обстановка сложилась в Косово (южный край Сербии и Черногории) после возобновления там сербских погромов. Главе МИДа Сергею Лаврову, судя по всему, отведена роль второго плана, несмотря на то что за годы работы в ООН он имел доступ ко всему балканскому «военно-политическому досье».
Шойгу командирован в Сербию и Черногорию с медикаментами, продуктами и палатками (к слову, по ночам там еще заморозки) для неалбанцев, покинувших свои дома в Косово. Он также проведет переговоры со всей верхушкой руководства Сербии и Черногории. Главной персоной в этом смысле является премьер-министр Сербии Воислав Коштуница. Таким образом, миссия Шойгу приобретает гуманитарно-политический характер.
О координации своей деятельности с Миссией ООН в Косово (гражданская администрация), командованием миротворческих сил КФОР или же НАТО, которой принадлежит ключевая роль на Балканах, Москва ничего не сообщает. В каждой из этих структур официальные представители заявили «НГ», что им ничего не известно о новых планах России и конкретно Шойгу на косовском направлении. Между тем недостаток в координации может привести к серьезным сбоям в работе главы МЧС. Ибо в косовском вопросе Белград с лета 1999 года ничего не решает, а раздача палаток беженцам – это не главная задача министра. Сама же Москва рискует заслужить очередные обвинения в одностороннем просербском (пробелградском) подходе и вновь оказаться «за бортом».
Едва ли главным участникам косовского урегулирования придутся по вкусу последние высказывания Москвы, направленные против НАТО и Миссии ООН. Вот выдержка из соответствующего заявления МИД РФ: «Назревавшие в последние годы тревожные тенденции не получали адекватного ответа со стороны Миссии ООН для Косово и ведомых НАТО сил для Косово. Сегодня стало окончательно ясно, что попытки потакать экстремистам из числа косовских албанцев, взявшим курс на формирование моноэтнического общества, провалились и создали серьезные риски дестабилизации всего региона».
Между тем определенные выводы миротворцы сделали без напоминания Москвы. Командование КФОР впервые квалифицировало сербские погромы в Косово как этнические чистки. А значит – открыло дорогу к преследованию в Международном трибунале тех, кто за ними стоит, включая политических лидеров косовских албанцев из числа бывших боевиков. Последние же, явно под давлением КФОР и Миссии ООН, осудили насилие и не стали препятствовать созданию фонда на восстановление уничтоженных за последние дни домов (более ста), а также церквей и монастырей (не менее 25).
Экстремистов пытаются если не обуздать, то серьезно напугать. Все ключевые государства выступили с осуждением антисербских акций. Кфоровцы пообещали беспощадно применять силу против организаторов поджогов и погромов. С этой целью в Косово направлены дополнительные войска. А в гости к бывшему лидеру Освободительной армии Косово Хашиму Тачи, который ныне представляет албанскую партию номер два в парламенте и правительстве, пожаловала полиция – за оружием. Тачи считается одним из главных экстремистов. В Сербии в свое время он был приговорен к 10 годам за терроризм.
Сейчас на Балканах ждут не только Шойгу, но и генерального секретаря НАТО Яапа де Хооп Схеффера. Он проинспектировал миротворцев сразу после вступления в должность в начале года и нашел их в полном порядке. Теперь ему предстоит выяснить, отчего десятки тысяч лучших солдат и офицеров не смогли остановить уничтожение домов и редких памятников культуры, а также изгнание 3600 неалбанцев – вдобавок к 300 тыс. тех, кто бежал летом 1999-го.
Дарья Гармоненко