Евгений Григорьев. Сорок лет назад президент Франции Шарль де Голль и федеральный канцлер ФРГ Конрад Аденауэр подписали в Париже межгосударственный договор, призванный закрыть историческую главу "кровной вражды" между двумя нациями и проложить путь к отношениям партнерства и дружбы. Церемония состоялась в Елисейском дворце, давшем обиходное название и документу.
Договор в целом оправдал связывавшиеся с ним ожидания. Его заключение было мудрым шагом таких крупнейших деятелей послевоенной эпохи, как де Голль и Аденауэр. Для Парижа он открывал возможность воздействия на быстро крепнувшую ФРГ, реализации в сотрудничестве с ней французских устремлений в Западной Европе. А Бонну, находившемуся тогда в полной зависимости от Америки, тесный контакт с Францией сулил несколько большую свободу действий. Инициированная договором практика регулярных двусторонних встреч руководителей государств и правительств стала важным европейским эталоном, на который ориентируются теперь, например, и в российско-германском партнерстве. Несмотря на нередкие и порой весьма острые разногласия прежде всего по вопросам ЕС, Елисейский договор, несомненно, выдержал испытание временем. И в этом смысле сторонам есть что отмечать.
В рамках подготовки к юбилею поначалу вынашивалась идея заключения нового франко-германского договора, учитывающего происшедшие изменения в отношениях двух стран и в Европе. Но по ряду причин от нее отказались. Так что сегодня президент Франции Жак Ширак и канцлер ФРГ Герхард Шредер представят в Париже совместное заявление. В нем говорится о "совместном видении Европы завтрашнего дня", стремлении "придать новое качество" политике ЕС в области обороны и безопасности. Одновременно Париж и Берлин намерены представлять единую точку зрения в международных организациях, включая Совет Безопасности ООН, и согласовывать совместную стратегию по отношению к третьим странам.
Но, пожалуй, более зрелищный акт состоится в Версале. Там впервые соберутся в полном составе Национальное собрание Франции и германский бундестаг. А это около 600 депутатов с каждой стороны. В поверженной Франции 1871 года именно Версальский дворец был избран Бисмарком, чтобы провозгласить Германскую империю. А в 1918 году уже Германия, поставленная на колени, была вынуждена согласиться в резиденции былого "короля-солнца" на унизительные условия Версальского мирного договора. Но, увы, после знаменитых рукопожатий де Голля и Аденауэра в кафедральном соборе Реймса в знак примирения двух народов, а Миттерана и Коля на полях Вердена, большой парламентский сбор в Версале выглядит лишь театральным жестом, да еще не лишенным комизма.
Так, парламентариев в целях бюджетной экономии доставят из столицы в Версаль не лимузинами, а автобусами. Но главное, что в меню совместного торжественного обеда в версальском "Зале битв" по той же причине не будет деликатесных устриц, трюфелей и фуа гра. Вместо шампанского подадут более дешевое французское красное и немецкое белое вина.
Политически юбилейные события в Париже явно подчеркивают роль Франции, как одной из самых авторитетных держав в Европе, способной формулировать и отстаивать свои взгляды не только в европейских, но и острейших мировых делах, как сейчас в иракском вопросе. Взаимодействие с Парижем позволяет и Германии, на земле которой все еще находится много военных баз, складов, полигонов, 95 казарм и несколько дивизий армии США, не всегда и не во всем оглядываться на заокеанского союзника. В частности, Париж и Берлин накануне юбилея довольно активно согласовывали свои позиции по Ираку в СБ ООН.
Но наибольшее волнение западноевропейских политических кругов и прессы сейчас вызывают совместные предложения по реформе Евросоюза, внесенные в прошлую среду Францией и Германией на рассмотрение Конвента ЕС. Ширак и Шредер считают, что после расширения ЕС в 2004 году до 25 участников главу Комиссии ЕС, этого высшего исполнительного органа союза, следовало бы не назначать, как сейчас, Советом глав государств и правительств сообщества, а избирать Европарламентом. Одновременно они ратуют за то, чтобы ввести пост президента ЕС, который избирался бы тем же советом на ряд лет, а не по принципу полугодовой ротации, как ныне. Еще одна идея касается введения в комиссии поста министра иностранных дел ЕС.
Отклики на эту франко-германскую инициативу весьма разноречивы. Малые страны ЕС опасаются, что их вообще оттеснят от какого-либо участия в руководстве союзом. Большие видят шанс укрепить свою роль. Кроме того, новая активизация "оси Париж-Берлин", выражающаяся в совместных предложениях Конвенту и праздновании юбилея Елисейского договора, вызывает ревнивую настороженность в Лондоне, ибо негласный руководящий "треугольник Париж-Берлин-Лондон" отступает в ЕС на второй план. Споры еще предстоят, и судьба франко-германской инициативы далеко не определена.
Но сегодня в Париже праздничные речи, заседания, обеды, декларации. Затем мероприятия более скромно продолжатся в Берлине. Один результат юбилея, кажется, есть: в германской столице в обозримом будущем обещают поставить памятник Шарлю де Голлю.
