Сергей Сокут В околоземном космическом пространстве вновь развертываются учебные сражения между Россией и США. Вчера Вашингтон должен был провести очередное испытание системы ПРО, а Москва в минувшие выходные проверила боеготовность своих стратегических ядерных сил (СЯС), выполнив серию ракетных пусков.
С одной стороны, и то, и другое мероприятия носят рутинный, периодический характер. С другой - военные и технические особенности пусков позволяют говорить если не о возвращении времен холодной войны, то об усилении противостояния двух ядерных держав в области стратегических вооружений.
Российские пуски стали завершающим аккордом недельной командно-штабной тренировки, которая, по официальным данным, подводила итог летнего периода обучения. Бросается в глаза, что само мероприятие проходило в закрытом режиме. Сценарий маневров не оглашался, наблюдатели и журналисты ни за одним эпизодом маневров не наблюдали. Отметим, что в конце 1990-х годов подобные учения проходили в более открытом формате.
Другое, более важное обстоятельство состоит в том, что несколько изменилась форма применения стратегических ядерных сил. Еще несколько лет назад на подобных учениях война с виртуальным противником (читай - с Америкой) завершалась нанесением так называемых демонстрационных ядерных ударов. В качестве условной точки прицеливания стратегических ракет выбиралась безлюдная территория где-нибудь в Северной Атлантике или Гренландии, а сами взрывы были призваны не уничтожить врага, а заставить его отказаться от эскалации конфликта. Учебный противник обычно верно понимал сигнал, идущий из Москвы, и прекращал экспансию, опирающуюся на подавляющее превосходство в обычных силах и вооружениях.
Субботние пуски имели другой характер. Все три компоненты российских СЯС отрабатывали массированный удар по врагу всеми боеготовыми силами. Разница во времени между пусками из акватории Баренцева моря и полигона Плесецк по камчатскому полигону Кура составила всего три минуты. Всего на 50 минут их опередила ракетная стрельба атомной подводной лодки, находящейся в Охотском море (ее цель - боевые поля на мысе Канин Нос в Баренцевом море). Впрочем, это рассогласование скорее всего было связано с техническими возможностями измерительных пунктов, которые не могли одновременно вести летящие навстречу друг другу боеголовки. В этот же период в ВВС России были подняты по тревоге 4 стратегических ракетоносца (по два Ту-160 и Ту-95МС), которые выполнили стрельбы крылатыми ракетами по целям на северном и южном полигонах.
Любопытнейший аспект имеют и американские испытания системы ПРО. Именно этот пуск должен был стать формальным нарушением почившего в бозе Договора по ПРО, поскольку впервые в контуре управления перехватом задействован радиолокатор корабельного базирования. И хотя он пока играет второстепенную роль, привлечение эсминцев и крейсеров, оснащенных системой ПВО/ПРО "Иджис", к перехвату ракет нацелено на создание многоэшелонной обороны, необходимой для отражения массированного, а не одиночного удара. Отметим, что курс на создание морской системы ПРО, способной перехватывать межконтинентальные ракеты, - это новое, что появилось в американских противоракетных программах после прихода к власти Джорджа Буша-младшего.
Итак, и Москва, и Вашингтон по-прежнему не прочь, хотя бы иногда, взглянуть друг на друга сквозь прицел. Более интересным представляется вопрос, случайно ли два мероприятия сошлись во времени. По мнению специалистов, Москва свои сроки наметила давно, при отработке плана на 2002 г. Иное дело - Вашингтон. Первоначально вчерашнее испытание было назначено на 24 августа. Его перенесли под предлогом необходимости заменить блоки на ракете-перехватчике. Не исключено, однако, что рокировка была связана с тем, что, выяснив по своим каналам планы Москвы, Вашингтон решил показать, кто будет хозяином в доме.
