Евгений Григорьев. ТРАДИЦИОННЫЙ автомобильный салон во Франкфурте-на-Майне открылся на сей раз в неудачную пору. В Германии это был всегда наглядный для миллионов немцев парад экономического благополучия, мощи, радужных, как переливающийся всеми мыслимыми и немыслимыми цветами лак экспонатов, перспектив. Однако в эти дни внешний блеск автомобильной феерии как никогда прежде контрастирует с настроениями подавленности и стремительно возросшей неуверенности, воцарившихся в германских экономических кругах после террористического удара в США, с прямыми и косвенными последствиями которого связывают и возможные новые серьезные откаты в мировой, региональной и национальной экономике. "Я чрезвычайно озабочен конъюнктурным развитием в Германии", - посетовал на этой неделе отнюдь не для красного словца один из видных представителей упомянутых кругов - председатель Федерального объединения германских работодателей Дитер Хундт.
Ситуация прибавила тревог и федеральному правительству. Тем более что на внутриполитическом горизонте страны уже маячат парламентские выборы 2002 года, исход которых в Германии всегда зависит в основном от состояния экономики. Не случайно в эти дни федеральный канцлер Герхард Шредер проявляет большую активность, пытаясь успокоить потребительские массы и приободрить дух экономических кругов. С этой целью он в минувший вторник специально посетил франкфуртский автосалон. Выступая там, он отнес решительность, жесткость и взвешенность в борьбе с терроризмом к задачам "не только политики, но и потребителей", рекомендуя последним не поддаваться тревожным предсказаниям и не придерживать свои расходы, необходимые для поддержания экономической жизнедеятельности. С другой стороны, своим, как он выразился,"демонстративным посещением" канцлер хотел подчеркнуть не только ключевое значение автомобильной промышленности для германского экономического будущего, но и то, что нельзя позволить терроризму подорвать и мировое хозяйство. Днем раньше он высказал ту же мысль в обращении по случаю открытия в Берлине Азиатско-Тихоокеанских недель: "Нельзя позволить террористам, чтобы пессимизм нанес ущерб экономическому развитию в мире". Не вдаваясь в детали, он призывает экономику "внести свой вклад в борьбу с терроризмом".
ФАКТОРЫ НЕУСТОЙЧИВОСТИ
Речи, однако, пока не привносят уверенности экономическим кругам. Сегодня они завороженно присматриваются прежде всего к колеблющимся стрелкам барометров фондовых, акцизных, технологических и финансовых бирж в Америке, Англии, Японии и, конечно же, самой Германии. То, что не произошло обвала американской экономики, немцев в эйфорию не приводит. На франкфуртской бирже, совсем неподалеку от автосалона, были зарегистрированы отчасти сильные колебания акций концернов "БМВ", "Фольксваген", "Даймлер-Бенц", демонстрирующие неуверенность автопромышленности в дальнейшем политическом и экономическом развитии. Германские биржевые показатели с частым легким минусом в целом подтверждают настроения настороженного выжидания. Во вторник Германский индекс акций (DAX) показал сбой в 0,94%. Немного, но чем-то напоминая предгриппозные температурные намеки.
В Германии хорошо понимают, что последствия трагических событий сентября для мировой конъюнктуры чреваты серьезным приумножением факторов неустойчивости и риска для немецкого хозяйства. Известно, что по крайней мере треть его доходов зависит от экспорта. Причем только на американском направлении он исчислялся в прошлом году 120 млрд. марок (или 10% всего объема). Из этого видно, как зависимо немецкое благополучие от состояния экономики США. Аналитик "Дойче банка" Штефан Бильмае обрисовал на "Немецкой волне" ситуацию так: "Для Европы, а особенно для Германии, Соединенные Штаты Америки являются важным торговым партнером. В случае замедления темпов экономического роста в США снизятся и объемы экспорта из Европы. Это, в свою очередь, негативно повлияет на темпы роста экономики Германии и других европейских стран. Обычно такое ухудшение в экономике Европы наступает спустя квартал после охлаждения конъюнктуры в США. То есть мы полагаем, что до Германии "волна" дойдет в следующем квартале".
Но сама по себе "одышка" германской экономики отнюдь не сводится к сопутствующему явлению мирового политического кризиса, порожденного вызовом, брошенным человечеству международным терроризмом. В ФРГ, по существу, едва ли не весь нынешний год проходит под знаком возрастающих экономических и социальных трудностей.
Еще до американского "черного вторника", 11 сентября, немцам в первых числах месяца стали известны неутешительные экономические итоги второго квартала с.г. По сравнению с первым, в котором еще наблюдалось увеличение ВВП на 1,6 процента, с апреля по июнь был зафиксирован практически лишь "нулевой рост". Иными словами, что-то вроде стагнации, или, по-нашему, застоя. Прогнозы пока не сулят ничего вдохновляющего. Параметры роста первоначально были определены правительством на текущий год в 2,5 процента. Затем, еще накануне сентября, они были снижены до 1,5 процента. Экономические же круги заявляют сейчас, что в годовом исчислении рост составит не более 1 процента.
Конъюнктурный спад охватил многие отрасли. Серьезно пострадало строительство. Прочерк в его объемах составил за первые четыре месяца текущего года по сравнению с аналогичным периодом предыдущего 14,2 процента. Мощное германское автомобильное производство свернулось за то же время на 6 процентов. Не спаслись от негативной тенденции даже телекоммуникационные и другие отрасли "новой экономики", на перманентный рост которых, да еще в условиях глобализации, возлагалось столько надежд. Например, мобильники уже не идут так нарасхват. В прошлом году число их продаж в мире подскочило на 46 процентов, а в текущем - свернулось на десять. Международные концерны, бурно набиравшие силу на высоких технологиях, отнюдь не сейчас объявили о глобальных сокращениях штатов. Эта беда нависла и над персоналом их германских филиалов.
"АХИЛЛЕСОВА ПЯТА" ПРАВИТЕЛЬСТВА
Впрочем, Германия и без того испытывает серьезнейшие проблемы с трудоустройством населения. На начало сентября в стране были охвачены безработицей 3 788 800 человек. В восточных федеральных землях от этого все еще страдают 17,1 процента трудоспособного населения. В "старых" западных этот показатель меньше - 7,3 процента, но в абсолютных цифрах речь идет более чем о 2,4 миллиона человек. Наблюдавшееся в прошлом году чрезвычайно медленное, но все-таки увеличение занятости остановилось. По опыту, такой эффект начинает проявляться лишь при годовом росте экономики более чем на два процента, которые сейчас "не светят".
В пылу победы на выборах 1998 года Герхард Шредер опрометчиво объявил сокращение безработицы до порога ниже 3,5 миллиона главным мерилом успеха или неудачи красно-зеленой коалиции. Пока тут особо похвастаться нечем. Более того, глава Федерального трудового ведомства Бернхард Ягода осторожно признает: "Следует ожидать, что мы не обойдемся 3,7 миллиона". До конца года ожидаются увольнения десятков тысяч банковских служащих. Объединение работодателей прямо заявляет, что безработица предстоящей зимой опять перевалит за 4 миллиона. Так что политически это "ахиллесова пята" кабинета Шредера. В нее старательно целится оппозиция, хотя именно ее былое правительство оставило стране эту тяжелую социальную ипотеку.
Начиная с послевоенного "экономического чуда" немцы заслуженно гордятся достижениями своей экономики, принесшей им процветание. Наряду с этим она, как известно, играла в Европе роль локомотива, подтягивая за собой экономику других стран ЕС. Но сейчас по ожидаемому уровню ее роста в расчете на текущий год Германия занимает далеко не первое, а лишь 11-е место среди 15 партнеров Евросоюза. Еще до терактов в Америке канцлер и его министры, отвечающие за финансовое, экономическое и социальное направления, видели основную причину конъюнктурного топтания во влиянии спада экономики Соединенных Штатов. Однако дело, видимо, не только в этом, коль скоро немцы начали кое в чем отставать от других партнеров ЕС. Осложнившаяся актуальная ситуация дает руководителям крупных концернов и "триумвирата" федеральных экономических объединений (индустрии, работодателей и торгово-промышленных палат) еще более усилить нажим на правительство, требуя реформ для увеличения КПД своего "локомотива" на путях жесткого конкурентного противоборства в глобальном масштабе.
Капитаны германской экономики жалуются на ее затратный и негибкий характер. Под этим они имеют в виду чрезмерно высокие, на их взгляд, затраты на оплату труда, более 40 процентов которых зачастую составляют различные сверхтарифные статьи. Кроме того, промышленники видят ущерб для конкурентоспособности в расходах на социальную сферу, а также в регламентациях, препятствующих свободному распоряжению рабочей силой, в том числе произвольному увольнению.
В этой связи идет много разговоров о необходимости структурной перестройки рынка труда, введении "гибких технологий рабочего времени", изменений "территориальной тарифной политики" и т.д. Тут представителей экономики поддерживает такой авторитет, как бывший социал-демократический канцлер Гельмут Шмидт. Явно имея в виду профсоюзы, он высказал со страниц еженедельника "Цайт" следующее: "Кто считает максимально высокие и тем самым дорогие тарифы зарплаты, обязательные к тому же для целой отрасли, гарантией сохранения нашего очень высокого в международном сравнении уровня зарплаты и жалованья, тот не уразумел неизбежных последствий международной конкуренции при открытых границах". По мнению экс-канцлера, это ведет лишь к увеличению безработицы.
"НЕ ДО ЖИРУ"
В принципе кабинет Шредера скорее всего разделяет такие представления. Во всяком случае, не без содействия канцлера между нижнесаксонской организацией профсоюза металлистов и руководством концерна "Фольксваген" на днях достигнуто так называемое "соглашение 5000х5000". Оно преподносится как одно из новшеств и возможных образцов упомянутых гибких технологий. С одной стороны, концерн обязуется в связи с выпуском новой модели создать 5000 новых рабочих мест, что важно для правительства. С другой стороны, обозначенный этими же цифрами уровень месячной зарплаты в марках в целом укладывается в рамки тарифных соглашений, заключаемых профсоюзом. Но внетарифная договоренность о "твердой" зарплате лишает рабочих различных доплат, например, за 30 рабочих суббот. Время производственных совещаний тоже не оплачивается и т.д. В среднем трудовая неделя должна измеряться 36 часами, но поскольку в основу "гибкой технологии" положен принцип выполнения задания, то при высоком конъюнктурном спросе на выпускаемую модель рабочая неделя может доходить в порядке аврала до 60 и более часов. Сейчас опробываются и другие "гибкие технологии" в сфере трудовых отношений. Многие из них позволяют избегать формальных увольнений, но в то же время, как правило, обеспечивают фирмам уменьшение расходов на оплату труда.
Понятно, что кабинет Шредера старается сделать максимум возможного для поддержания конъюнктуры. Не без настояний Берлина Европейский центральный банк снизил в начале сентября процентную ставку евро, а затем на этой неделе снизил повторно вслед за Резервным банком США для смягчения возможных последствий "черного вторника".
При экспортных трудностях предпринимаются меры для поддержания внутреннего спроса. Об этом свидетельствует франкфуртское обращение канцлера тратить свои пока еще марки. Однако при расчистке экономического поля для красно-зеленой коалиции существуют определенные политические пределы. Прежде всего это касается вмешательства в тарифные прерогативы профсоюзов, которого настойчиво добиваются экономические круги под видом реформ. В противоположность последним профсоюзы требуют "значительно больше денег". Как заявил на днях председатель Объединения немецких профсоюзов Хайнц Путцхаммер, как раз в нынешней ситуации целесообразно преодолеть узкие места конъюнктуры путем стимуляции внутреннего потребления, тем паче что "десятилетия политики сдерживания зарплаты ничего не принесли". Клинч воззрений экономических кругов и профсоюзов очевиден, и это не облегчает выбор правительству. Немало политического риска таит для него и рекомендуемая переделка, несомненно, весьма дорогостоящей системы самых различных социальных выплат и дотаций, которыми пользуются широкие слои населения. В надежде на повторный мандат избирателей правительство едва ли в состоянии позволить себе хирургическую серию "непопулярных мер". С другой стороны, события второй декады сентября ставят под удар политику жесткой экономии бюджета и уменьшения покрытия его дефицита за счет долговых займов. Возникает проблема дополнительного финансирования бундесвера, расходов на борьбу с терроризмом, на которую, как сказал Шредер, "деньги есть". Но, судя по всему, опять-таки в карманах населения, потому что в эту среду правительство, оправдывая свое решение именно этой борьбой, неожиданно преподнесло стране увеличение с нового года табачного и страхового налогов на общую сумму 3 млрд. марок. Единого мнения по поводу экономической целесообразности такой меры нет. Как заявил председатель Федерального объединения германской индустрии Михаэль Роговвски, в "нынешней экономически неустойчивой ситуации любые повышения налогов являются не тем сигналом".
Видимо, федеральный кабинет еще не имеет четкого представления о том, как быть и что делать. Да этого и трудно сейчас ожидать. Ситуация с мировой конъюнктурой пока слишком непроглядна. "Знать бы, как отреагируют потребители и инвесторы, какие международные связи сохранятся или порвутся, тогда можно было бы профессионально просчитать сценарии конъюнктуры и экономического развития на ближайшее будущее". Но пока это может быть лишь гаданием на кофейной гуще". Солидные институты экономических исследований, Европейский центробанк и другие компетентные инстанции не спешат поэтому с новыми прогнозами. Нет достоверных предсказаний и о том, когда же рассеется этот тревожный экономический туман.
