В "Школе драматического искусства" ломают концепцию, заложенную Анатолием Васильевым

Разногласия Дмитрия Крымова с руководством ШДИ зрели давно. Фото с сайта www.sdart.ru

В театре «Школа драматического искусства» (ШДИ) одна нерадостная новость сменяет другую. В начале сезона Дмитрий Крымов – один из самых интересных режиссеров этого театра – заявил о своем уходе спустя 14 лет сверхуспешного пребывания в его структуре.

Крымов не случайно вспомнил в своем коротком обращении к зрителям знаменитую фразу Андрея Синявского: «У меня с советской властью разногласия чисто стилистические». «Стилистические» разногласия режиссера и художественного руководителя авторской лаборатории, которая давно стала флагманом ШДИ, касались взаимоотношений с новой дирекцией. Непонимание копилось долго – Ольга Соколова (в прошлом возглавляла администрацию Учебного театра ГИТИСа) Департаментом культуры Москвы была назначена директором ШДИ еще в 2011 году, но последствия ее резких управленческих решений теперь стали выходить и за границы отношений рабочего коллектива. Можно сказать, что стал страдать и зритель.

Репертуар Крымова в афише театра остается, но его новых премьер на этой сцене больше не предвидится. За полгода альтернативы особенному пространству на Сретенке (в театре несколько различных по архитектуре сцен) для экспериментов режиссера в Москве пока так и не найдено. И это большая зрительская потеря, хотя Крымов выпустил сейчас постановки как приглашенный режиссер в других, ведущих, столичных театрах – Театре Наций и МХТ им. Чехова. Но это режиссер, которому важно творить со своими единомышленниками, в своем пространстве.

Теперь же стало известно, что громко заявленная апрельская премьера (и так сдвинутая еще с ноября, театр дважды переносил старт продажи билетов) окончательно не состоится. Мюзикл «Sugar» в постановке Алексея Франдетти покидает репертуар, так и не выйдя на суд зрителей. «Закрылся спектакль, который мы готовили в ШДИ. Умер, не родившись. Спектакль оказался слишком сложным и дорогим для этого театра. Ничего, казалось бы, криминального (хотя макет и костюмы были сданы в конце лета, а в сентябре был проведен полный прогон с оркестром, всеми мизансценами и хореографией в выгородке)... Все бы ничего, если бы я не узнал об отмене от артистов. У директора театра так и не поднялась рука позвонить мне и объясниться. Равно как и позвонить всем создателям этого спектакля. В подобной ситуации на Бродвее пару лет назад при создании (и отмене) мюзикла «Ребекка» продюсера попросту посадили», – написал режиссер в своем личном блоге. «Я печалюсь по нескольким поводам: артисты труппы и приглашенные артисты проделали огромную работу впустую. Мне жаль пройденного со всей труппой пути и затраченных усилий. Мне казалось, что я и вся команда сдюжим. Не сдюжили. Вопиющий административный непрофессионализм победил. Об этической стороне дела даже и не говорю», – добавляет он.

Почему мюзикл не выходит? Не говорят (в администрации ШДИ отказались комментировать «НГ» происходящее). Зрителям предлагают сдать приобретенные билеты. Но известно, что Франдетти на постановках от всех требует жесточайшего соблюдения сроков и творческой дисциплины. 

По иронии судьбы эти два события взаимосвязаны, и в общественном сознании их последовательность, конечно, сохранится. Последний каплей в решении об уходе из театра для Дмитрия Крымова стал мюзикл Алексея Франдетти, и этот мюзикл теперь не выходит. Дело обстояло так, что артистов Лаборатории Дмитрия Крымова «рекрутировали» в постановку стороннего режиссера и Крымов с этим не согласился. 

Так неталантливый менеджмент приводит к тому, что одна ошибка ведет к следующей. Ведь в театре если убудет, то и дальше будет только убывать. Замечательному, значительному режиссеру дали уйти. Новый для этого театра формат мюзикла в итоге не выпустили (в этом смысле итог оказался предсказуемым – замахнулись на глобальное, не вышло ничего).

Наверное, ситуация могла сложиться по-другому, если бы Крымов не ушел по заявлению, а пришел бы в Департамент культуры Москвы с предложением совместно решить свой назревший конфликт с руководством театра. С другой стороны, ждать от департамента оптимальных решений часто не приходится – по информации «НГ», ведомство, к примеру, когда-то хотело предложить Крымову возглавить театр «Сфера» после смерти его основательницы Екатерины Еланской, словно игнорируя совсем иные, неаванградные, традиции театра и наличие прямого наследника – актера, режиссера Александра Коршунова. Помнится, когда ждали назначения преемника Светланы Враговой в театр «Модерн», кто-то запустил «утку», что назначен будет не Грымов, а Крымов… То ли первую букву фамилии не расслышали, то ли действительно такая идея витала в воздухе. Хотя ее реализацию тоже представить сложно. Иными словами, проблема того, как распорядиться творческим богатством, как найти применение «ресурсам», увы, не находит решения. Уход Дмитрия Крымова департаменту, конечно, надо было проанализировать. Кроме того, есть теперь такая самостоятельная организация, как Директорская ложа, где театральные деятели собираются раз в месяц. Возможно, стоило бы на этих ресторанных собраниях говорить о делах не только радостных.

Руководство же театра, судя по всему, совершенно спокойно относится к случившейся потере, тем более что налицо явная тенденция сделать фаворитом совсем другого режиссера, Александра Огарева, который вернулся в ШДИ после долгих лет работы в провинции. Ему дали свою Лабораторию, он набрал своих актеров, привилегии в этой микротруппе отданы некогда приме Томского драматического театра – Александрине Мерецкой. К творчеству Огарева можно относиться по-разному, с разной долей соучастия и симпатии, его давние постановки в васильевском театре - опера «Гвидон», «Луна-парк имени Луначарского» - были интересными. Однако то, что ставится сейчас, когда режиссер, очевидно, уже в другом периоде, не всегда, быть может на субъективный взгляд, кажется достойным васильевской сцены. Так оценил первую премьеру новой Лаборатории «Лес» обозреватель «НГ» (см. номер от 27.03.17). Примечательно, что за отрицательную рецензию я получила от руководства театра обвинения в проплаченной клевете и намеренном очернении имени режиссера. Причем обвинения дошли до меня так же, как сообщение об отмене премьеры режиссеру Франдетти, – через третьи руки. 

К тому же зрителя скоро, можно подумать, и вовсе лишат выбора – кто выпустил больше всех премьер за последние два сезона, так это Огарев.

Александр Огарев, как и Игорь Яцко, в отличие, кстати, от Дмитрия Крымова, – прямые ученики Анатолия Васильева, основателя театра. Оспаривать их полномочия на первенство смешно. Хотя при всем уважении к выдающемуся актерскому таланту Яцко его вынужденные занятия режиссурой (его Лаборатория вторая из оставшихся в действии) крайне неубедительны. Печален и тот факт, что его статус художественного руководителя театра, очевидно, исключительная формальность.

То, что уникальный в своей концепции театр, создававшийся как содружество режиссерских исследовательских лабораторий самых разнообразных методов, от классического театра актера до авангардного театра художника, теперь кренится в сторону театра одного режиссера, удобного дирекции, представляется очень неправильным итогом. Закрылась и любопытная Пластическая лаборатория Константина Мишина. Режиссерский костяк театра развалился, не выдержав напора менеджерского лобби.