Требуется всеобщая географизация населения

Фото pixabay.com

Еще недавно казалось, что время географии прошло, наступил «конец ее истории». На деле вышло наоборот. Огромное число людей оказались втянутыми в туризм почти внезапно. Если в 1950 году в мире было зарегистрировано 25 млн туристический прибытий в зарубежные страны, то в 2012 году их количество превысило 1 млрд.

Распад науки на ряд слабо взаимодействующих дисциплин сказался и на образовании. Педагогика разбила знания на предметы, темы, уроки. По региональному компоненту есть учебники и по географии, и по истории, но пишут их разные авторы. Сложить по ним единый образ края ученику не под силу. Нет его и в отношении стран. Их тоже изучают по отдельности – и по истории, и по географии. В 5-м классе изучается «История Древнего мира». Громоздкий учебник по ней насчитывает 304 страницы. Учащийся проходит по нему, скажем, Древний Китай. А в 11-м классе в курсе «Экономическая и социальная география мира» он опять изучает Китай. Получается изучение Китая, но разделенное шестилетним интервалом.

В самой географии курс физической географии перестал логически предшествовать курсу экономической, а курс экономической географии не продолжает курс физической. Это два различных курса. И уж вовсе отдаленными оказались они от курса истории.

Чтобы быть интересной и захватывающей, география должна соотнестись с феноменом массовой географизации населения и на новой основе возродить страноведение. Было бы более правильным ограничиться преподаванием в 5-м классе неких общих предметов: «Всеобщая история», «Всеобщая география». А в последующих классах совместить курсы истории и географии в рамках краеведения и страноведения.

Школьный курс истории прекрасно встраивается и в краеведение, и страноведение. Ныне он формируется по восходящей лестнице: от истории Древнего мира к истории Средних веков и далее к истории Нового и истории Новейшего времени. Таковой рисовала картину советская школа эволюции общественно-экономических формаций. Сегодня же на первый план выходят различия именно страновые и цивилизационные.

Как ни у одной из стран мира, география может служить идеологией России, ее философией и национальной идеей. И не только из-за обширности пределов. Многие страны действительно не столь велики, и у них «малая география». Даже если они столь обширны, как Канада, США, то история у них не простирается глубже 300 лет. «Все цивилизации являются в некоторой степени результатом географических факторов, но история не дает более наглядного примера влияния географии на культуру, чем историческое развитие русского народа», – писал выдающийся русский и американский историк, евразиец Георгий Вернадский.

Школьные знания нужны учащемуся для подготовки к контрольной работе или сдачи теста по ЕГЭ, которыми, в свою очередь, отчитывается учитель. Но развитие нанотехнологий кладет конец устоявшимся образовательным канонам. Уже сегодня ни экзамен, ни самый изощренный тест не в состоянии «отфильтровать» знания, действительно усвоенные учеником от полученных им через мобильные коммуникаторы. А что будет завтра, с развитием нейролингвистической техники?

Реальность сегодня такова, что знания все больше передаются не от отца к сыну или от учителя к обучаемому, сколько через Интернет и компьютерные игры. Дети в четыре-пять лет становятся уверенными их пользователями. С этим опытом им непреодолимо скучно приниматься за чтение за партой. Но Интернет не дает всестороннего формирования личности. Сам по себе он в чем-то даже противоположен физическому совершенствованию. Связать интеллектуально-поисковую деятельность с физическим развитием могут экскурсия, поход или туризм.

Поисково-туристическая деятельность прямо ведет к научно-исследовательской работе ученика и учителя. Едем, к примеру, на неделю на Белгородщину и изучаем одновременно Курскую магнитную аномалию, известняк, чернозем, борьбу леса и степи, земледельца и кочевника, танковую битву на Курской дуге, творчество философа Григория Сковороды. Турпоход наилучшим образом связует обучающих с обучаемыми. Взаимообучение в походе идет в режиме полилога – разговора многих участников, включая преподавателя, а иногда и местных жителей.

Еще Страбон определял географию как «изучение искусства жить». В походе учащийся человек проходит именно то, что пригодится ему в жизни. Можно полагать, что поиск знания, и даже не знания, а понимания посредством туризма, станет доминирующей темой образования будущего.

В Америке и Западной Европе обучению путем туризма уделяется самое серьезное внимание. Для активизации экскурсионной и туристической деятельности каждая школа обеспечивается автобусом. А у нас с каждым годом ужесточаются условия для проведения походов с учениками. Для их организации нужно зафрахтовать автобус, составить для ГИБДД график движения, получить согласие от родителей, чуть ли не с ФСБ согласовать маршрут.

За счет чего взять время для походов и туризма? За счет зачистки всех предметов от спама как минимум на треть. Не наполняйте ребенка знаниями всех тех богатств, что выработало человечество. Лучше воспламеняйте его к развитию.

За последние годы предпринято немало «успешных» шагов по отрыву университетской географии от школьной. В ЕГЭ повсеместно возобладали обществознание и история, а сдавать ЕГЭ по географии приходят не более 2–3% учащихся. И не потому, что школьники не любят географию, а потому что практически не осталось вузов, где по этому предмету идут вступительные экзамены.

Даже на специальность «Туризм» географического факультета МГУ зачисление на бакалавриат идет по предметам «Русский язык», «Обществознание», «История». Дополнительное вступительное испытание проводится тоже по истории. И сколько ни протестует заведующий кафедрой рекреационной географии и туризма Виктор Кружалин против такого порядка, сколько ни просит ввести географию хотя бы для вступительного испытания, ничего поделать не удается. Значит, дело здесь не в каком-то упущении или недосмотре, а в целенаправленном предметном лоббировании.

Возможно, время географии еще не пришло. Самая древняя из всех наук – география – сохранила в лучших своих построениях элементы этого утраченного единства мира и теперь выступает преддверием грядущего постдисциплинарного знания, лидером нового интеграционного процесса.