Сергей Шаргунов -Ты защищаешь обездоленных, притесняемых, урезанных в гражданских правах...
- В основном это молодые люди, те достоевские "русские мальчики", фадеевские молодогвардейцы, которые не перевелись и о которых, по-моему, теперь не пишут книжек! Я сам не чужд политики, я человек левых взглядов. В Европе левые взгляды среди адвокатов - это очень распространенное явление, потому что адвокат в силу своей профессии противостоит власти, защищает общество и конкретного человека. Мой противник в процессе - государственный обвинитель, представитель государства, а я защищаю гражданина, представителя общества.
- Дмитрий, ты сейчас занимаешься делом сорока нацболов, которые в декабре проникли в Общественную приемную администрации президента. Их обвинили в попытке насильственного захвата власти. В декабре же был вынесен приговор по делу о "захвате" Минздрава, вызвавший шок своей жестокостью.
- Репрессивная линия возобладала. Ты же сам был у нас свидетелем по делу вместе с Дмитрием Быковым и видел, какое было отношение к нашим подзащитным со стороны суда и гособвинителя.
По общественной приемной администрации президента та же ситуация. 40 человек, студенты, причем лучших вузов страны, вошли в первый попавшийся кабинет в общественной приемной, куда и так проход открыт, ни к кому никакого насилия не применяли, задвинули дверь металлическим сейфом. В течение примерно 40 минут они выдвигали законные, исключительно политические требования правозащитного характера. Потом ОМОН выбил дверь и всех задержал. В результате задержания, например, моя подзащитная Лира Гуськова, математик-программист, окончившая МГУ, оказалась с сотрясением мозга на больничной койке. Сейчас ребятам вменяется участие в массовых беспорядках. Интересно, какие могут быть массовые беспорядки в одном кабинете?
- Часто спрашивают: "А что же, к таким акциям власть должна относиться снисходительно?"
- Да, представьте себе, должна! И не снисходительно, а уважительно! Именно из таких акций вырастает гражданское общество и правовое государство, о котором у нас так любят говорить. Отношение к участникам ненасильственных акций протеста - один из главных показателей цивилизованности. А нас устраивают показательные процессы.
- Не только эти два дела из твоей практики можно отнести к политическим.
- Дел множество. Взять хотя бы ребят из молодежной организации "П.О.Р.Т.О.С." - "Поэтизированного объединения разработки теории общенародного счастья", как они сами себя называли. Поэзия - это ведь формат "НГ-Ex Libris"? Такая была сельскохозяйственная коммуна в Московской области. Их мне, кроме всего прочего, просто по-человечески жалко. Мирные, безвредные законопослушные люди, даже не противники существующих порядков. Их организация была безжалостно раздавлена, имущество разграблено, руководители посажены на немалые сроки. Главное, что объединяет политические дела, - это то, что все мои подзащитные - высокообразованные, высококультурные, благородные люди. Все они обладают обостренным чувством справедливости. Эти люди - в хорошем смысле слова - элита общества.
Андрей Соколов - техник от Бога, "золотые" руки. Игорь Федорович - один из самых талантливых студентов в Московской академии тонкой химической технологии, специалист по лекарственным препаратам. У большинства "портосовцев" высшее педагогическое образование. Армен Бениаминов, поднявший советский флаг над Думой, - кандидат экономических наук. Евгений Николаев - отличник, студент-юрист, поступил в Кишиневский университет без экзаменов, Алексей Голубович окончил с отличием Магнитогорский университет. Сергей Ежов - по версии следствия, один из участников акции против закона об отмене льгот - студент-политолог. Можно дальше перечислять. По делу об Общественной приемной администрации президента: Иван Дроздов - студент МГПИ, Владимир Линд - студент-философ Санкт-Петербургского университета, про Лиру Гуськову уже упоминал. Поверьте, то же самое можно сказать и про остальных. Все, разумеется, ранее не судимы. Студенты-диссиденты. Все молодые люди. По натуре не хулиганы, не преступники, не позеры, а люди, неравнодушные к чужому горю. И очень печально, что государство не может предложить им ничего, кроме тюрьмы. И печально, что в нашу жизнь возвращаются такие понятия, как "диссиденты", "борьба с инакомыслящими", "политические заключенные", "узники совести".
- Получается, что борьба за права человека становится все более актуальной?
- Думаю, не менее актуальной, чем удвоение ВВП.
