Сергей Шаргунов Под полуночный гвалт курантов он пересек покатую площадь, вдыхая ветер с мартовской реки. Через двадцать минут он перед репортерами. Подтянутый, суховатый, схожий с китайчонком, в черной рубашке.
Привычный набор канцеляризмов. И все же кредо этот загадочный мужчина огласил. Одной фразой. "Нам не нужны завиральные идеи". И искренняя злость дернула бледные скулы и водянистые очи.
Под таким лозунгом подпишется госпожа Смерть.
"Под лежачий камень вода не течет".
Разновидность войны, одолевающей шар земной, - экзистенциальная. Один знает, что у него есть имя, что он умрет, что есть поэзия, есть история, есть внутренний выбор, есть тени и отражения. Другой, обитатель односложной пустыни, не хочет знать про смерть, и с такой же животной опаской относится ко всему "абстрактному" - "завиральному". Зато очень любит своих детей. Смысл жизни для обывателя - чадо. (Щенки тоже хорошо.)
Между тем настоящий лидер должен раздражать. Секрет загадочной популярности нонешнего у большинства в том, что нонешний не тревожит. Не выделяется. Мистично сохраняет политическое целомудрие. Как-то странно с него спрашивать: за беспредел милиции или за отключение тепла. С уральского мужика можно было спрашивать, тот раздражал, возмущал, гремел, буянил. Нонешний - легковесный, призрачный. Все даже сомневаются в очевидном - третьем и четвертом сроках. Пух┘
И тина. Навязчивый, засасывающий. Он надолго. Тина не жжет, а мякотно прохладно обволакивает.
Призрачность лидера - причина единодушной неприязни к нему со стороны заклятых оппонентов (левых, правых, публицистов, художников, всех "озабоченных" и "завиральных", всех, кто стремительно превращается в маргиналов).
Завиральная идея - это чувства. Чудачества. Словесность. Вера. Это полет ракеты в космос. Завиральными идеями мучились Достоевский и Толстой.
Труп, рождающий трупенка, имеет идеи. Например, отличается декоративной религиозностью (ведь "так спокойнее"). Полагает, что все должно быть ладно, чинно, нормально, высовываться - глупо и дико, нам бы ВВП увеличить вдвое.
Жалкая задачка вкладывать себя в потомство или лажовая тяга увеличивать какой-то там прирост "продукта" - фантомы одного порядка. Но если маленький человек у себя на кухне - проблема маленького человека, то маленький человек в Кремле - трагедия для страны. Мы не благополучны, мы не Европа, мы не заслужили комфортно безликого "управляющего". Мы в чудовищном тупике, в струпьях, в дерьме, тонем, побираемся, и пустота на месте венценосной личности равнозначна непременному распаду.
Что впереди? Пара десятилетий, и распад. Пока - тухлое болото. Долгая тина. Пух летает проворно, имитируя активность. Одновременно тина покоится никчемно.
Хочется коснуться надежды некоторых смутьянов, будто бы "люд проснется", скоро всех начнут выселять из квартир, грянут людоедские реформы и тогда-то - ого-го! Ничего не будет. Единичные притеснения. Единичные бунты. Даже если опустимся до уровня жизни нижней Африки - стерпим. А полагаться на авось, на грядущие удобные обстоятельства - занятие для капитулянтов и статистов.
Безусловно и то, что люди "завиральные", которых я воспел, - нелепы, изуродованы тьмой дефектов. Простолюдины гораздо здоровее и на личико симпатичней. Слава Богу, чудаков, двигающих общество, - меньшинство. Этому родному меньшинству хочу сказать: нужна практика. Пока вы, доживающие в XXI веке, сорите уныло шелухой (рефлексируете), а также увлеченно грызете друг дружку (полемизируете) - победа будет не у вас.
Наш герой дает вам урок. Своим видом, вернее, своим эффектом отсутствия, он советует: станьте немножечко прозрачнее. Не цепляйтесь за ветшающие идеи, прибавьте гибкости.
А рост "продукта" - скверный анекдот.
Вырастет ли ВВП при ВВП? Во сколько, говорите? Вдвое? Может быть, это г-н ВВП собирается подрасти?
