Николай Климонтович
В день этот, как говорят в народе, 'плоды кропят'.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
В храме с утра - не протолкнуться. Толпы бедно одетых прихожан, преимущественно немолодых женщин. Стайка девочек-послушниц, которых привезла строгая монахиня из соседнего женского монастыря: она - в очках и черной рясе, они - в рясах цвета морской волны. На ней - черный плат, на головах девочек праздничные белые платки. Мужчины редки, выглядят причудливо, один - с лукошком у локтя, в пиджаке, в зеленом с искрой галстуке и кроссовках. Яблочный дух мешается с запахом ладана. Народ говорит о своих плодах: "пусть обкадятся". Трогательное зрелище: бедные женщины в платках не черных, но в разводах, праздничных, с корзинками яблок, внимающие проповеди настоятеля монастыря отца Кирилла и все пытающиеся тихой сапой подобраться ближе к алтарю.
Перед монастырскими воротами кишат нищие. И требуют свое весьма бесцеремонно. Но люд выглядит бедно, подает медяки, из-за моей десятки двое убогих инвалидов, мужчина и весьма спитого вида дама, тут же и подрались. Праздник проходит с участием мэра, приехавшего на "Волге" с тонированными стеклами и тоже в зеленом галстуке. Многие прихожанки отряхивают подолы черных юбок от церковной пыли: эти молились коленопреклоненно.
Начался крестный ход. У часовенки игумен совершает поминальный молебен. В часовне выставлены человеческие кости и черепа. Эти останки откопаны монахами из битого кирпича и глины позади собора - там в 18-м году чекисты расстреляли всех до единого насельников и весь клир.
Но вот хоругви уже опять на крыльце. Градоначальник выступает перед паствой вслед за настоятелем с мирской речью. Суть в том, что надо бы помогать обители, как будто ему кто-то мешает помочь: разве что козни дьявола. Кроме мэра были еще и городские чиновники. Но те молчали. Был также полковник - командующий здешним гарнизоном: военные всегда монастырю кстати (я знаю случай, когда в одной подмосковной обители на колокольню поднимали колокол через лебедку на тросе, привязанном к бэтээру). Но полковник тоже промолчал...
Три других монастыря Мурома, хоть там и не было мэра, тоже не пустовали. В каждом из монастырей своя изюминка, приманка: мощи святых, чудотворная икона, святой источник. Без этого монастырям придется туго: пожертвования как прихожан, так и паломников - основа бюджета. Так что праздник Преображения - день монастырской жатвы не только в сугубо духовном смысле.
В честь преподобого Ильи Муромского, Киево-Печерского чудотворца, при въезде в город со стороны Арзамаса стоит броневик времен Гражданской войны, на котором и начертано имя святого. Помимо этого в городе, вообще отмеченном монументальной пропагандой советских времен, стоят по крайней мере два богатыря, но в обличье скорее милитаристском, никак не напоминающем о святости героя - с мечом, но не с крестом.
Мощи князя Петра и княгини Февронии, героев самого трогательного из русских житийных повествований, своего рода прославления брачных уз и супружеской верности, находятся в Свято-Троицком женском монастыре. Сюда один за другим приезжают дальние автобусы - со свечечкой за лобовым стеклом, с образочком. В автобусах - дамы в темных до глаз платках, с потупленными очами, с бледностью лиц, обусловленной соблюдением строгого поста. История запутанная: дьявол, враг человечества и противник морали, организовал козни так, что сопредельный с Петром князь Павел в образе летающего змея и дыша похотью, повадился в опочивальню княгини Февронии. Дальше идет в ход и меч-кладенец, и неуступчивость княгини, и мститель князь Петр, обрызгавшийся змеиной кровью, - короче, Дарья Донцова отдыхает....
При обилии былых праведников нынешние обитатели города не производят впечатления богомольцев. Никто мне не мог сказать, как пройти в тот монастырь, а как в этот. Не знали дороги и милиционеры, и торговцы, и таксисты, и даже редкие здесь стиляги в кожаных штанах с крестами поверх ярких рубах. И это при том, что городок небольшой, а монастыри не на окраинах, в центре.
Жители Мурома скорее повернулись к материализму. Вот плакат, изображающий этакого румяного Швейка, с подписью: "Сытый солдат - щит родины". Вещевой рынок бурлит. То же можно сказать и о рынке снеди: полная чаша. Правда, многочисленные рестораны пустоваты. Лишь в центральном трактире "Сирин" на улице Московской несколько обедающих пар.
Несколько оживили пейзаж два братка за столиком кафе-мороженое "У башни" - все в наколках, с умными лицами много посидевших на нарах молодых людей. С ними были и две подруги: модели да и только, если бы в речи у них было меньше обсценной лексики. Есть магазин "Антиквар" , и не взять в толк, кто в городе Муроме может заплатить четыре тысячи баксов за горку из ореха с березовыми вставками. В эти дни проходила выставка обоих Рерихов, реклама звучала трогательно: подлинники.
Вот только одна тема из областной газеты "Призыв": купание. Оказывается, прозрачнее, чем в реке Оке, вода в карьере Улыбышево, но "на дне утопленники с ногами в бетоне". В муромской газете "Все дела" предлагают "валенки с калошами на реб. 3-5 лет за 100 руб.", "сапоги резиновые 41 руб.". А также купить "помещение по ул. Коммунистическая рядом с кож. вен. диспансером под офис"... И веет тихой жутью, провинциальной нищетой и отсутствием воображения.
