Екатерина Варкан Люди приходили на Соловки через море. В давние времена такие предприятия были весьма рискованными, и, уходя в плавание, с жизнью в определенном смысле прощались. И человек ступал на остров преображенным. Именно поэтому, кстати, очень многие российские островные монастыри получали название Преображенских. Не знаю, насколько преображены живущие ныне на Соловках, но то, что своеобразны - это точно. И вся жизнь их, идеи и затеи связаны с этим островом и морем. Местные жители выдвигают свою версию философии этого пространства и считают, что освоение всего Беломорья и движение на Север российских людей продиктованы не столько экономическими соображениями, сколько духовными устремлениями, поиском смысла жизни и вообще высшего смысла. Именно этому посвящен труд "Постижение Соловков" историка и философа Сергея Морозова, одной из культовых фигур острова. Издан его сборник материалов по истории Соловецкого отшельничества "Тогда на Анзерском острове". Все эти проекты, поддержанные столичными издателями, инициированы Товариществом Северного мореходства, родившимся на Соловках около восьми лет назад, основоположником которого и был Сергей Морозов, ушедший из жизни не так давно.
По-прежнему работают затеянные им мореходные классы, где местных ребятишек приобщают к парусному спорту, а также знакомят с историей освоения Беломорья, мореплавания вообще и российского флота в частности. Сейчас классы ведет яхтсмен из Архангельска Борис Розов, который с удовольствием согласился проводить здесь лето.
Соловки славны и знаменитыми плавсредствами. Легендарные карбасы - непарусные суда - по сей день шьют местные специалисты, например, Александр Малиновский со своей бригадой. И не странно, что именно одним из направлений деятельности Товарищества стало возрождение деревянного судостроения, прославившего русский Север. Под мастерские хотят приспособить находящийся на Сельдяном мысу шлюпочный амбар - тоже, кстати, памятник архитектуры ХIХ века. Вполне реально трансформировать его в музей-верфь по производству деревянных судов. Аналогичные музеи встречаются практически во всех Скандинавских странах.
Однако при всей видимой прогрессивности идей возникает множество сложностей. На Соловках немало памятников, особенно периферийных, которые находятся в полуразрушенном состоянии. Отреставрировать памятник можно, считают в Товариществе, но, если в нем не будет организована какая-то разумная деятельность, он все равно погибнет, и достаточно быстро, и его снова надо будет восстанавливать. Например, есть уже проект реставрации шлюпочного амбара, его сделали местные специалисты, и можно начинать строительство. Но чтобы привнести в эти памятники разумную деятельность и использовать их для жизни, должны быть заинтересованные люди и, конечно, идеолог движения, чего в данный момент нет. Безусловно, интерес у многих есть и сегодня, есть желание самореализации и возможности заниматься любимым делом. Но приезжать на Соловки надолго или постоянно жить там готовы пока не все.
Зато погостить желающих множество. Однако возможности приема, даже самых дорогих посетителей, сегодня ограничены. Чтобы решить эту проблему, задумано на том же Сельдяном мысу организовать водный мотель - гостевую гавань, куда могли бы заходить яхты и маломерные суда.
Но если дело касается государственной собственности, каковыми являются памятники, тут же возникает ряд непростых метафизических задач. Эту животрепещущую на острове тему мы подняли в разговоре с членом Товарищества Северного мореходства Дмитрием Лебедевым.
- Итак, вы собираетесь реконструировать памятники, чтобы потом их использовать в гуманитарных целях. Будут, вероятно, и другие желающие. Расскажите, сегодня существует какая-то схема передачи культурных объектов для подобных целей, ведь памятники - государственная собственность?
- Мы долго пытались найти формулу взаимодействия, но пока, кроме договора аренды с музеем (поскольку все эти здания находятся на его балансе), ничего не вырисовывается. Как объяснили нам юристы, музей не может сдать в аренду памятник более чем на год. И тут возникает парадоксальная ситуация. За развалины, которые мы получаем в аренду, арендная плата растет по мере того, как мы их восстанавливаем. Сейчас они стоят немного, а через год при продлении договора, по мере того, как здание приобретет реальную площадь, у него возникнут стены и коммуникации, параллельно увеличится его стоимость и коэффициенты. И музей ничего сделать и изобрести не может (есть юридические правила), хотя понимает, что наша деятельность объективно выгодна, потому что идет восстановление памятников. Мы готовили и совместные письма, где объясняли разумность нашей деятельности, и обращались с просьбами подсказать или придумать иную формулу - может быть, за счет вложений, потому что арендаторы заинтересованы в долгосрочной аренде с определенными, естественно, обязательствами, связанными с деятельностью, которая там должна вестись.
Но это взаимоотношения с музеем, а есть еще и монастырь. Бытует мнение, что Соловки - место, созданное Богом для общения с ним, поэтому здесь иная деятельность противопоказана. Товарищество в этом плане вело себя достаточно взвешенно; прежде чем что-либо начинать и инициировать, мы ходили и обрисовывали свои планы, интересовались - не будет ли возражений. Не знаю, считать ли это благословением. Но на реставрацию часовни, которая восстановлена Товариществом, благословение мы получали, потому что объект изначально культовый.
- Но ведь в месте, предназначенном только для общения с Богом, живут простые люди.
- Местное население, я уверен, решает, как и 90 процентов российских граждан, вполне конкретные проблемы: как себя прокормить и как жить. Но все это происходит на фоне всемирно исторического наследия, что придает всем проблемам не то что остроту, а некоторый необычный ракурс, когда вся неустроенность человеческого быта разворачивается на фоне совершенно фантастических памятников архитектуры и совершенно фантастической истории.
Памятником на Соловках является и сама среда. Поэтому любая экономическая деятельность местного населения на том же Сельдяном мысу в виде огородов, сарайчиков и прочих хозяйственных мелочей, которые портят пейзаж, - это деятельность населения в заповедной зоне. Представляется, что при желании со стороны администрации и местных жителей (по бытовым вопросам с местными жителями общается администрация) ту же землю для огородов, сараев и всего прочего можно выделить в другом месте, а здесь сделать нормальный ландшафт. Для этого должна быть общая воля и планомерная работа с населением, что, вероятно, может создать определенные неудобства и неприятности.
- Дмитрий, по вашим ощущениям, существует ли такая общая воля сегодня на Соловках?
- Любое начинание здесь предполагает взаимодействие со всеми структурами - музеем, монастырем, местной администрацией. Хочется ощущения стабильности и неких определенных правил для этого пространства (района, местности). И эти правила должны определять, видимо, все три названные структуры. Монастырь, вероятно, должен отвечать за духовное освоение пространства. Музей, как градообразующее предприятие и во многом главная финансирующая структура (насколько я понимаю, бюджет у него самый большой), - нести ответственность за сохранение исторического наследия, которое, между прочим, признано таковым даже ЮНЕСКО. А это накладывает на государство, обладающее этим богатством, определенную ответственность. И в данном случае представителем государства здесь является музей. У администрации - работа с местным населением, жилищно-коммунальное хозяйство.
- И что разумного может пожелать человек, который пытается заниматься здесь разумной деятельностью?
- Чтобы все эти три власти между собой договорились о некой единой политике и единых правилах поведения, потому что не совсем понятно, что сейчас происходит. Я могу констатировать отсутствие общей программы и общей политики. Каждый занят своими вопросами и рассматривает их со своей точки зрения. А мне кажется, что здесь надо рисовать не точку, делая ее абсолютной и единственной, а очертить круглый стол и садиться за него. И все это надо делать, если хотите, при поддержке, посредничестве и содействии профессиональных, специально обученных людей. В данном случае я имею в виду консультантов по управлению, составляющих подобные программы. Все это необходимо для того, чтобы ускорить рождение совместной программы по Соловкам.
- Так или иначе, с Божьей помощью, будем надеяться, все структуры общую политику выработают, легче и понятней станет реализация разнообразных проектов. Но откуда деньги на все эти славные затеи?
- Товарищество финансируется за счет пожертвований.
- Жертвователи кто и откуда?
- Из Москвы, Петербурга, Архангельска. У каждого из них, наверное, своя мотивация. Вероятно, они разделяют идеологию движения и хотят иметь некий результат и в этом процессе участвовать.
***
Проблема организации и координации соловецкой власти буквально витает в воздухе, но она настолько сложна и неоднозначна, что немногие даже пытаются ее озвучить. Очевидно одно: Соловки настолько уникальны, что для них возможно только уникальное государственное решение.
Эту тему мы продолжим в следующем номере. Нашим собеседником станет директор Соловецкого государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника Михаил Лопаткин.
