Владислав Кузьмичев Cложившаяся система власти при Борисе Ельцине была настолько специфичной, что ее преемственность в том виде, в котором ее хотела бы получить узкая околокремлевская группа "соратников" бывшего президента России, не сможет обеспечить ни один официально назначенный преемник Ельцина. Оставить все как было при экс-главе государства, под силу только точной копии Бориса Ельцина.
Обещаний под выборы всеми претендентами на Кремль дано много. Собственно, избиратель обращает не так много внимания на содержание экономической и политической программ кандидата. В противном случае главный среди желающих управлять Россией не позволил бы себе идти на выборы, не представив такого труда. Просто есть ряд вопросов, как сейчас модно говорить, востребованных обществом, на которые это самое общество желает получить ответы. Во-первых, социалка и господдержка отечественного производителя, которые, естественно, волнуют всех и соответственно активно используются в предвыборной лексике. Равенства среди кандидатов в этом вопросе быть не может. Десять из них по объективным причинам могут говорить о решении этой проблемы только в будущем времени. И лишь один, будучи облеченным реальной властью, - ставить себе в заслугу в том числе и то, что делали его предшественники с экономикой, что и предопределило возможность нынешнего кабинета министров выплачивать долги по зарплате, пенсиям, добиваться их роста, а также рапортовать о росте в промышленности.
Во-вторых, в любой стране людей волнует гипотетическая угроза войны. Для России это особенно актуально из-за ситуации на Северном Кавказе. И если общественное мнение согласилось с неотвратимостью проведения боевых действий в Чечне (именно с их началом рейтинги Владимира Путина устремились вверх), это отнюдь не означает, что оно готово еще долгое время мириться с этой войной. И в этом вопросе кандидатского равенства не наблюдается. Усмирение Чечни началось фактически под руководством Путина, и именно он выступает в глазах общественности в качестве ответчика за ее завершение - победителя или проигравшего. Другим остается лишь говорить о гуманитарной катастрофе, ухудшении из-за Чечни отношений с Западом и потерях Российской армии.
В-третьих, любого избирателя интересует, кто на самом деле управляет страной: сам президент или так называемые олигархи. Каждый кандидат, кто в более резкой форме: "Банду Ельцина - под суд!", кто в менее: "Мы не допустим сращивания крупного капитала и власти", обещает избавить государственную систему от политического влияния обладателей огромных состояний. Владимир Путин также не отстает от своих конкурентов. Сначала в открытом письме к избирателю и. о. президента написал: "Как, спрашивают, в таком случае выстраивать отношения с так называемыми олигархами? Да на общих основаниях! Так же, как и с владельцем маленькой булочной или мастерской по ремонту обуви". За неделю до выборов победитель всех соцопросов пошел еще дальше: способствующих сращиванию власти с капиталом "олигархов не будет как класса".
Впрочем, как и в предыдущих случаях, поле для деятельности у Владимира Владимировича значительно шире, чем у других претендентов на Кремль. И выстраивает взаимоотношения с крупным капиталом он уже не первый месяц. Оставим за скобками политический аспект этой проблемы, сконцентрировавшись на том, как в последнее время идет бизнес олигархов.
Кто такие олигархи?
Понятие "олигархи" применительно к российской власти возникло при Борисе Ельцине, а как класс (не слишком многочисленный), который, по крайней мере, на словах, собирается ликвидировать Владимир Путин, они сформировались в период первоначального накопления капитала. Первым слово "олигарх" использовал один из наиболее влиятельных представителей этой группы Борис Березовский. С его легкой руки в список попали семь человек, которые, по оценкам Березовского, на тот момент контролировали более половины российской экономики: Александр Смоленский (СБС-Агро), Владимир Потанин (ОНЭКСИМ-банк), Михаил Ходорковский (Менатеп), Владимир Гусинский (Мост), Петр Авен и Михаил Фридман (Альфа-банк). Седьмым в этом списке оказался сам Борис Березовский.
Только в 1995 году на залоговых аукционах ОНЭКСИМбанк совместно со своими союзниками получил (тогда еще в залог) 38% "Норильского никеля", около 24% Новолипецкого металлургического комбината, 51% "СИДАНКО", 25,5% Северо-Западного пароходства. МЕНАТЕП получил тогда 78% ЮКОСа, структуры, близкие к Березовскому, - 51% "Сибнефти".
В отличие от разрозненных и не успевших приспособиться к новым экономическим условиям красных директоров, рассчитывавших больше на льготы, чем на эффективный менеджмент, просвещенные и либеральные банкиры смогли не только грамотно выстроить свой бизнес, но и предложить даже финансовую поддержку российскому правительству - правда, на условиях передачи им сначала в аренду, а потом и в собственность наиболее интересных отечественных предприятий. Так родилась идея залоговых аукционов, благодаря которым олигархи смогли сформировать свои финансово-промышленные группы. Сделав ставку на Бориса Ельцина как кандидата на президентских выборах 1996 года, сумев увеличить его рейтинг с чуть ли не минусовых значений до проходного балла, эти люди затем долгое время пользовались расположением президентской власти и, кстати говоря, во многом определяли экономическую стратегию государства. Представитель этой группы - Владимир Потанин - был даже выдвинут ими на один из ключевых постов в правительстве, а выбранный олигархами глава избирательного штаба Ельцина - Анатолий Чубайс - был поощрен должностью руководителя президентской администрации.
Практически вплоть до кризиса 1998 года все они считались "непотопляемыми", поскольку никто иной, как президент страны, был обязан им своим вторым приходом в Кремль. Мало того, государство само начало подпитывать их финансовую базу бюджетными средствами: кто-то получил таможенные счета, кто-то за счет государственных средств кредитовал сельское хозяйство, кто-то получил серьезные льготы для своих медиа-проектов. Те же, кто не получил в управление капиталы федеральной казны, подпитывал оборотные средства своих кредитных организаций за счет государственной пирамиды внутреннего долга - ГКО. Фактически банки, и прежде всего как раз самые крупные из них, в течение всех трех лет - сколько существовала пирамида - бесплатно и регулярно пополняли свои ресурсы, причем прибыль кредитования государства на три месяца порою измерялась трехзначными процентами.
Не снизилось влияние олигархов даже после 17 августа 1998 года, когда пирамида ГКО была разрушена с легкой руки премьер-министра Сергея Кириенко. И даже сменивший его на посту главы кабинета Евгений Примаков, многими рассматриваемый как главный враг олигархии, не сумел ослабить давление олигархов на высшую власть. Однако звание "борца с олигархами" Примаков получил несколько незаслуженно. Именно в период его премьерства Центробанк предоставлял стабилизационные ссуды крупнейшим банкам, пострадавшим от дефолта 17 августа. Именно его правительство было готово возложить на государство обязательства по форвардным контрактам российских коммерческих банков, задолжавших западным инвесторам.
Дарья Гармоненко